20.04.2005

Духовная эволюция

Комментарий к тексту «Аштавакра-гита»

Мы продолжаем чтение «Аштавакра гиты».

Как Аштавакра стал учителем царя Джанаки.

Однажды царь Джанака решил собрать всех ученых, чтобы обсудить с ними Дхарму. Аштавакра был молодой брахман, которого тоже пригласили на это почтенное собрание. Но из-за того, что у него был неказистый вид (он был горбуном), привратники не признали его достойным, чтобы войти в это собрание. Некоторое время его не пускали из-за его оборванного вида и изогнутого тела горбуна. Через некоторое время Аштавакре все-таки удалось проникнуть на это собрание брахманов. Но когда он вошел в зал, все начали смеяться над ним. Тогда Аштавакра стал в центр собрания и начал оглушительно хохотать над всем собранием. Сидящие там ученые, видные мужи, брахманы возмутились этим, сказав ему так:

– Почему ты ведешь себя так непочтительно? Понятно, почему мы смеялись над тобой. Но почему ты смеешься над нами?

Аштавакра сказал:

– Я спешил сюда, поскольку считал, что это собрание великих ученых мужей, с которыми можно обсудить вопрос абсолютной истины. Но теперь я вижу, что здесь собрание сапожников, поэтому и смеюсь. Сапожник, который постоянно имеет дело с кожей, привыкает видеть только кожу и больше ничего. Таким же образом и вы, увидев это неказистое тело, позволили себе насмехаться над ним, не видя моего сознания, которое является Абсолютом. Как же вы можете называться великими учеными и брахманами, если подобны обычным сапожникам?! Вот поэтому я смеюсь над вами.

Брахманы устыдились своего двойственного поверхностного восприятия. А царь Джанака восхитился мудростью Аштавакры и пригласил Аштавакру учить его дхарме недвойственности.

«Аштавакра гита» – это песнь Аштавакры посредством которой он передает царю Джанаке учение о природе недвойственности, о высшем прямом пути самоузнавания.

Здесь уже, когда Джанака достиг реализации, они с Аштавакрой беседуют, рассматривая разные аспекты абсолютной истины.

Аштавакра сказал:

«9.2 Действительно, мой дорогой, редко встретишь столь удачливого человека, которого наблюдение вселенского круговорота вело бы к исчезновению желания жить ради удовольствий и материальных знаний».

Когда вы встречаете человека, который избавился от желаний и живет ради освобождения, то это большая удача, большая редкость. Старайтесь общаться с ним как можно больше, впитывать его дух, его видение мира, его взгляды на жизнь и прочее, пока не перенесете все это в свою жизнь. Такое впитывание еще называется Гуру-йога, садху-сангха. Даже если это не гуру, а просто монах, которого вы считаете в чем-то более продвинувшимся, или даже мирянин, который более опытный, чем вы, не упускайте возможность заразиться его духом преданности, отрешенности и устремленности в духовной практике.

Садху-сангха – общение с садху – это один из самых авторитетных способов духовного продвижения. Просто за счет общения в правильном состоянии ума происходит передача сознания, поэтому в тантрической сангхе общение очень ценно, если оно происходит в соответствии с самаями.

Аштавакра сказал:

«9.3 Все здесь непостоянно и испорчено тремя видами страдания. Осознав, что все здесь преходяще, презренно и заслуживает лишь безразличия, человек достигает мира».

Когда мы практикуем, мы должны предпринимать радикальные шаги в практике, мы должны постоянно идти за грань своих усилий в медитации и в созерцании, за грань усердия и самоотдачи в служении. Мы должны постоянно бросать вызов своим возможностям, открывая новый уровень.

Текст:

«9.4 Было ли такое время, когда люди были не дуальны? Отказываясь от желания материальных приобретений, человек вдруг ощущает желание совершенствоваться.

9.5 Кто не станет безразличен к познанию и не достигнет смирения, когда увидит рознь даже среди утверждений великих мудрецов, святых и йогов?

9.6 Не тот ли гуру, кто бесстрастен и хладнокровен, достигает полного знания природы сознания и так ведет других из сансары?»

Сначала мы воспринимаем духовного учителя как человека, который знает больше нас и может передать метод, чему-либо научить. И на начальном этапе это нормально. Но по мере практики мы начинаем раскрывать гуру как принцип, как мистическую энергию, которая проявляется не только вовне, но и внутри. Мы начинаем понимать, что внутреннее и внешнее взаимосвязаны, что это не разделенные вещи. Сначала учителя следует воспринимать как носителя метода, носителя передачи. Но по мере практики Учитель воспринимается как Абсолют, как внутренний, а не внешний принцип.

Задача учителя – повернуть вас вовнутрь и помочь открыть внутреннего учителя (антарьямина, сакши), правильно сделав это, чтобы вы могли избавиться от разграничений внутреннего и внешнего. Поэтому можно сказать, что учитель – это вселенский дух, маскирующийся под человека, который приходит в соответствии с кармой человека, поскольку живым существам в мире людей сложно воспринять его в другом облике. Например, в мирах ада будды предстают в виде гневных существ, изрыгающих языки пламени, которые таким образом дают передачу и спасение существам ада, поскольку существа ада не могут воспринять их по-другому. В мире асуров учителя предстают как совершенные воины; для асура достичь освобождения – это постичь меч пустоты. В мире богов учителя предстают как изысканные личности, поглощенные творчеством, возвышенной бхавой, и раскрывающие души других через эту бхаву.

В мире животных также существуют цари животных или боги, владыки целых родов или видов. Они предстают как повелители животных. Они тоже занимаются практикой, но совершенно по-своему, непостижимым для человека путем. Есть мистические олени, мистические птицы, мистические волки, мистические соболи, которые развивают дхьяны, живут в присутствии, медитируют на солнце, на луну и прочее, обладают мистическими силами. Их тела – это не тела из плоти и крови, а тела, наполовину состоящие из шуддха-таттв (тонких элементов). Об этом есть много легенд, которые описаны в магических трактатах. Их очень сложно поймать. Они обладают сиддхами: ясновидением, яснослышанием, развитой интуицией и прочим.

Текст:

«9.7 Если вы видите перемены просто как преобразование совокупности элементов, то будете немедленно освобождены от всех обязанностей и укреплены в собственной природе.

9.8 Склонности – сансара. Зная это, откажитесь от них. Отказ от них – отказ от сансары. Теперь вы можете оставаться собой».

Сейчас склонности, характерные для нашей личности, являются сансарными, то есть иллюзией – тем, что является накопленной кармой. И процесс самоотдачи, отрешения от желаний, концентрации направлен на то, чтобы эти склонности перебить силой воли, отрешения и самоосознавания. Другими словами, склонности не дают видеть зеркало чистого ума. Но по мере прояснения зеркала ума и углубления созерцания, склонности перестают видеться как нечто пагубное, плохое, закрывающее зеркало ума. Склонности начинают проявляться в чистом видении. Они видятся как неотделимые от зеркала ума, более того, они могут даже использоваться и помогать на духовном пути. Поэтому принцип такой: вначале от склонностей надо избавляться, очищать их, пока недвойственное сознание полностью не прояснится; затем, наоборот, надо распознавать собственные тонкие склонности и использовать их на пути духовной практики. Такое распознавание происходит благодаря интуитивному сознанию, когда мы выясняем тонкие кармические причины (например, к какому семейству божеств мы принадлежим, какой тип мудрости у нас более всего доминирует), и тогда, опираясь на эти тонкие склонности, мы можем их использовать на духовном пути.

Например, в монастыре принцип обучения таков, что вначале следует отрешаться от желаний и, разумеется, от склонностей – на это и направлен процесс обучения. Но по мере развития и раскрытия осознавания йогин должен распознать свои склонности, чтобы, опираясь на эту склонность, развивать ее и практиковать в соответствии с ней. В этом и заключается путь ануттара-тантры.

У каждого может быть склонность к определенным сиддхи. А если есть склонность к определенным сиддхи, то их можно развивать, углубляя таким образом осознавание. Если есть склонность к опоре на определенный аспект учения, монаху рекомендуется работать над этим вопросом, изучать его и писать трактат об этом аспекте Учения, пока он полностью его не разовьет, не построит некую мандалу.

Использование склонностей допустимо, когда ум и праны очищены, когда йогин находится на стадии поведения уровня безумной мудрости. Тогда даже его клеши и желания предстают как украшения, которые могут давать ему энергию.

Аштавакра сказал:

«10.1 Отказываясь от желаний, враждебности, выгод, потерь и хороших дел, которые являются причиной друг друга, я практикую безразличие ко всему.

10.2 Я рассматриваю друзей, землю, деньги, собственность, жену и наследство как сон или фиглярство».

Существует четыре вида практиков: миряне, монахи, отшельники и авадхуты. Независимо от того, к какому типу вы принадлежите, нет другого способа, кроме как отрешиться в своем сознании от любых привязанностей материального мира и обрести такое бесстрастие. Для практика позволительно действовать и контактировать с объектами материального мира, но непозволительно привязываться к ним.

Миряне практикуют дхарму в тех условиях, в которых они живут. Монахи собираются в мандалу, в святую семью (сангху), где концентрируют энергию подобно концентрации энергии в лаборатории во время эксперимента. Отшельники избирают большей частью молчание и уединение, хотя отшельничество благоприятно на поздней стадии духовного роста, когда уже пройден определенный уровень практики в качестве мирянина или монаха. Если стать отшельником рано, попытаться подражать Миларепе, то человек может продержаться год-два, а затем его скрытые васаны, тенденции сознания или препятствия выйдут наружу, поэтому он, не получив надлежащего обучения, не имея опыта, вынужден будет покинуть отшельничество и снова зависнуть в неопределенном состоянии. Поэтому отшельничество для новичков не поощряется, оно поощряется только для опытных практиков, поскольку в отшельничестве есть свои преграды и препятствия. Наконец, стадия авадхуты – это стадия выхода за все рамки и предписания, это стадия просветления, реализации, когда йогин, обретя пробужденный ум, действует, основываясь на пути, называемом свеччха-чара. Свеччха-чара означает спонтанное следование внутренним склонностям, своей собственной природе.

Когда я общаюсь с учениками, особенно из числа мирян, то вижу, что этот путь им больше всего нравится. Однако настоящая свеччха-чара возможна только на стадии реализации, поскольку надо как минимум обнаружить свою истинную природе, чтобы следовать ей. То есть надо очень постараться и много попрактиковать, чтобы по-настоящему увидеть эту истинную природу, поэтому выполнение практик, концентрация, обучение, ритритные садханы – все это необходимо. То есть уровень свеччха-чары в полной мере допустим уже для высоко реализованных душ, которые настолько укоренились в недвойственном сознании, что подобны маэстро, мастеру или художнику, который уже настолько совершенен, что просто играет. Они подобны мастеру боевых искусств, которому нет нужды каждый день делать растяжки и бить по груше. Такой мастер боевых искусств просто летает, ходит по потолку и пробивает пальцем толстые стены. Ему нет нужды каждый день тренироваться. Он настолько глубоко проник в садхану, что постоянно находится на пике своей формы.

Однажды, когда брахманы совершали большое ритуальное жертвоприношение, туда был приглашен один молодой брахман. Он увидел, что среди почтенных брахманов есть какой-то молодой человек, который, как ему показалось, ведет себя очень вольготно или несерьезно, а убеленные сединой старцы относятся к нему очень почтительно. Потом он увидел, что брахманы готовят пуджу, предметы для ритуальных подношений, а этот молодой человек то с женщинами разговаривает, то с собаками играет. Этот брахман возмущенно спросил у других:

– Кто этот легкомысленный юнец, с которым старцы разговаривают так почтительно? Я бы его вообще прогнал с церемонии!

Ему сказали:

– Разве ты не видишь? Это же сам Даттатрея!

Он тогда очень удивился, но, будучи искренней душой, решил все-таки разузнать, в чем дело. И тогда, подойдя к Даттатрее, он прямо спросил:

– Господин, здесь есть санньясины, есть брахманы-миряне (грихастхи), есть аскеты-отшельники, есть авадхуты. А ты к какому классу принадлежишь? Ответь мне, потому что у меня очень большие сомнения.

Даттатрея ответил ему:

– Я за пределами этих четырех. Я принадлежу к такому классу, который нигде не описан.

Брахман удивился:

– Как это так?

Даттатрея сказал:

– На самом деле про этот класс тоже говорится в ведах и упанишадах, но он очень редкий. Его можно реализовать только тогда, когда ты достигаешь полного просветления.

Далее Даттатрея изложил ему свое видение. Он сказал так:

– Сегодня я играю с собаками и забавляюсь с женщинами, а завтра я хожу по Луне или пью раскаленный металл. Если и ты способен на это, то можешь мне подражать. Я действую спонтанно на благо живых существ, исходя из моей внутренней природы, но мои действия трудно понять непосвященному человеку. Смотри на них как на магию, как на волшебную игру моих форм.

И после этих слов брахман проникся большим уважением к Даттатрее.

Текст:

«10.3 Везде, где есть желание, я вижу сансару. Укрепившись в бесстрастии, я свободен от страсти и счастлив.

10.4 Природа обусловленности – ничто другое, чем желание, и устранение его известно как освобождение. Когда не привязываешься к изменению вещей, постигаешь вечную радость реализации».

Сансара там, где есть мирские желания. Освобождение – это не что иное, как освобождение от этих самых мирских желаний.

Что привязывает человека? Его привязывает цепочка, называемая: авидья-асмита-рага-двешатхи-абхинивеша.

Все начинается с неведения (авидья), когда человек считает себя личностью, то есть, вместо «Ахам Брахмасми», он считает себя «ахам дехасми». Вместо «я есть абсолютный Дух», он считает «я есть тело». Другими словами, неведение начинается в ложной идентификации. Вследствие неведения начинается асмита, то есть забывчивость Атмана, когда мы забываем свою глубинную природу и начинаем помнить себя как человека, считаем материальный мир чем-то реальным, ввязываемся в разнообразные отношения. Из них можно было бы мгновенно выйти, просто вспомнив свою истинную природу.

В дзенских хрониках описывается, что один монах достиг просветления, когда подметал в монастыре пол, а камень, отлетев, ударил большой кувшин с громким звуком. В этот момент двойственный ум монаха разрушился. Щелчок – и сансара исчезла. Правда никто не написал, что монах перед этим тридцать лет усердно занимался медитацией и уже даже отчаялся получить просветление. Об этом никто не пишет, потому что это само собой разумеется. И очевидно, что он не раз пробовал дзенскую палку на «вкус».

Три метода работы с клешами

Итак, когда мы освобождаемся от всех желаний, которые засоряют наши тонкие энергетические тела, природа Ума начинает сверкать. На пути сутры от желаний отрешаются, желания подавляются по принципу, как сильный побеждает слабого. Например, если есть желание мяса, то надо просто волевым усилием перестать его есть, потому что грубая субстанция мяса засоряет тонкие тела. Чтобы есть мясо, надо иметь очень высокий уровень праны, который мог бы перерабатывать эту грубую субстанцию. Если есть половое желание, надо его просто пресечь, потому что это ведет к сильнейшей утечке энергии через свадхистана-чакру и засору апана-вайю.

На пути тантры к желаниям подход иной: желание видится не как нечто негативное, а видится как безличная энергия. А как ты им распорядишься, зависит от твоего мастерства. Либо эта безличная энергия может завести тебя в нижние миры, либо может привести тебя к освобождению. Мы очищаем эту энергию и, вместо того чтобы выпускать ее на желания, пытаемся трансформировать, заставить циркулировать по очищенным нади и поднять по центральному каналу к макушке головы, чтобы раскрыть сверхсознание и десять видов нектара. Поэтому вновь и вновь надо заниматься кундалини-йогой, распознав все ее тонкости. Шакти-янтра детально описывает процесс работы с пранами вплоть до окончательной реализации.

Наконец, на пути ануттара-тантры мы признаем желания как нечто, являющееся украшением естественного состояния. Разумеется, это наступает, когда мы уже в определенной степени реализовали недвойственность, когда сила нашего созерцания такова, что мы можем силой созерцания контролировать элементы в своем теле и управлять ветром. Тогда желания становятся чистыми, незначительными и безвредными, как змея, у которой вырваны ядовитые зубы, тогда любое желание – это просто вспышка движений и эмоций, которые мгновенно самоосвобождаются, попадая в центральный канал и давая импульс расцвету естественного состояния.

Например, Рамакришна, когда ему приносили еду, всегда подскакивал к чану и спрашивал: «Ну что там у нас вкусного?!» Ученики с удивлением смотрели на это и думали: «И это Бхагаван?» Даже его жена однажды сказала:

– Почему ты так себя ведешь? Ученики не знают, что и думать о тебе. Ты считаешься великим святым. Неужели ты привязан к еде и вкусным вещам? По-моему, для тебя должно быть все одинаковым.

Рамакришна ответил ей:

– Воспринимай это просто как игру. Это лила, которая позволяет мне оставаться в этом теле. Чтобы я жил в этом мире, нужна какая-то зацепка в виде желания. Если у меня три дня не будет такого желания, то мне нечего будет делать в этой сансаре. Я просто уйду в Абсолют.

На этой стадии желание является просто энергией, которая самоосвобождается в тот момент, когда мы прилагаем к нему обнаженное осознавание. Когда мы находимся в присутствии, какое бы желание ни возникло, мы не следуем за ним подобно какому-то незрелому практику, а остаемся в присутствии, не теряя его, и со всей бдительностью объединяемся с желанием. И тогда начинается процесс втягивания, когда энергия желания, которая хотела выйти наружу, начинает сублимироваться, втягиваться в центральный канал и растворяться в зеркале естественного состояния. Мы не позволяем желанию куда-то далеко уйти, и оно начинает работать на просветление, дает дополнительный импульс к просветленному состоянию.

Один риши, который был домохозяином, медитировал в лесу. У него была жена, которая служила ему, когда он практиковал в ритрите. В это время мимо проезжал царь. Жена у этого риши была очень красивая, и когда царь увидел ее, то сказал своим слугам:

– Хотел бы я такую жену в свой дворец.

Советник предостерег его:

– Царь, ты же знаешь, что риши владеют магическими силами. Если его обидеть, то он может разрушить все твое царство силой своего проклятия.

Царь спросил:

– А можно ли проверить, может ли он действительно разрушить мое царство или нет? Если сила его проклятья невелика, то ничего страшного».

Советник сказал:

– Можно проверить. Если у него будет гнев, то это значит, что он еще не риши, он еще не совладал со своими чувствами. Если же он будет бесстрастен, если дух его не шевельнется, то ты должен его опасаться.

Тогда царь пришел к шалашу риши вместе с солдатами и сказал:

– Я царь в этой местности, а ты всего лишь нищий. Твоя жена мне очень понравилась, поэтому я ее забираю. Что скажешь на это?

Риши ответил ему так:

– Кто бы ни появился в моих владениях, он от меня не уйдет.

Царь подумал: «Это он, наверное, мне угрожает. Значит, у него появился гнев. А раз у него есть гнев, он еще не святой, силы его проклятия незначительны, поэтому можно его жену забирать.

И он увел жену этого риши в свой дворец. Но через некоторое время его советник засомневался, что все так просто. Он снова пошел к риши вместе с царем. Они спросили у него:

– Ты имел в виду, что царь не уйдет от твоего проклятия, от твоего возмездия?

Риши сказал:

– Нет, я имел в виду свой гнев. Даже если у меня появится гнев, он от меня не уйдет. Мне все равно, уведет царь мою жену или нет. Какие бы чувства ни появились в моем сознании, они все будут растворены в зеркале присутствия.

Тогда советник сказал царю:

– Знаешь, царь, тебе лучше вернуть жену риши, потому что его духовная сила очень велика. Даже просто подумав о тебе неосторожно, он может разрушить все твое царство.

Это и есть высочайший уровень самоосвобождения. Чтобы ни появилось в потоке вашего сознания, оно от вас не уйдет. Ни гневу, ни сексуальному желанию, ни желанию еды, ни привязанности, ни какому-то творческому увлечению – ничему этому не дается самостоятельно возникать. Все это возникает и самоосвобождается на поверхности ума. Оно всегда исходит и входит в свой Источник.

Шравана, манана, нидидхьясана

Великое решение оставаться в недеянии

Аштавакра сказал:

«11.1 Неуязвимый и беспечальный, понимая теперь, что бытие, не-бытие и перемены – сама природа вещественного мира, каждый легко находит покой.

11.2 В мире, где наши возможности ограничены, понимая, что здесь все зыбко кроме Господа, Создателя всего, человек больше не привязывается ни к чему».

Существует три золотых правила лайя-йоги. И второе золотое правило гласит: «После того, как мы открыли всевышний Источник (изначальный Ум) после нескольких лет работы с ним, мы должны поверить в него, убедиться в нем и отдать за него полную цену, чтобы всю оставшуюся жизнь прибывать в этом состоянии».

Есть такой анекдот. Журналист решил проверить мышление монаха. И он задал ему вопрос:

– Господин монах, можно ли узнать, каков ваш менталитет, о чем вы вообще думаете. Например, о чем Вы думаете, когда видите красивую девушку?

Монах ответил:

– Я думаю о Боге.

– Но причем здесь Бог? Ведь я спросил про девушку.

Монах сказал:

– Она красивая. Я думаю, что ее красота – это отблеск красоты Господа, и эта мысль вызывает во мне большой восторг и восхищение.

И журналист подумал: «Пожалуй, на девушках его не поймать». Потом он спросил:

– А о чем Вы думаете, глядя на дерево?

Монах ответил:

– Я думаю о Боге

– А с деревом какая связь?

Монах сказал:

– Дерево живое, оно растет. Я подумал, что Господь дает жизнь всем многочисленным живым существам: от водорослей, до великих богов. И это приводит меня в неописуемый восторг и благоговение.

Журналист продолжил:

– Хорошо. А о чем вы думаете, когда смотрите на этот столб?

Монах опять ответил:

– Я думаю о Боге.

Журналист удивился и спросил:

– А у столба какая связь с Богом?

– Столб идет вверх, в вышину, в небо, куда я еще не могу подняться. Я думаю, чем выше я поднимаюсь в своем сознании, тем большие глубины Бога мне открываются. И это приводит меня в восторг и благоговение.

Тогда журналист спросил:

– Вот кирпич. О чем Вы думаете, глядя на него?

Монах невозмутимо ответил:

– Я думаю о Боге.

Журналист был уже вне себя:

– Ну, причем здесь Бог? Какова связь между ними?

Монах сказал:

– А я всегда думаю о Боге.

Если вы подлинный практик учения, то вы всегда думаете о Боге, независимо от того, напоминает что-то вам о нем или нет.

Когда мы говорим «думать о Боге», то имеем в виду созерцание. Для нас нет ментального (умственного) думанья о Боге. Как бы мы мысленно не конструировали наше представление о Боге (какой Бог, каковы его качества и атрибуты, на небесах он либо в нашем сердце), это все будет умственным, интеллектуальным, рациональным, логическим, сотворенным человеческим умом. Но умственная модель Бога нас не устраивает. Мы всегда говорим, что Бог – это результат переживаний, а медитативное состояние – это результат не вербального, не логического, не словесного, не интеллектуального, а прямого постижения, это живое присутствие, которое мы переживаем собственным сознанием, это наше естественное состояние (сахаджа-таттва). Поэтому когда мы говорим «думать о Боге», мы имеем в виду созерцание, нахождение в естественном состоянии.

Я читал некоторые трактаты исихастов, коптских монахов и увидел очень много сходного в созерцании христианских старцев и практиков лайя-йоги. Пребывание во внемысленном, осознавание света, нахождение в парадоксальном состоянии – все это тоже присуще созерцателям-христианам. Например, один известный святой старец с горы Афон буквально ошарашил меня, когда написал в своих откровениях: «Я есть Бог по благодати», потому что это то же самое, что «Ахам Брахмасми». Поэтому, если вы правильно созерцаете, то обязательно придете к переживанию мистических опытов, сходных с опытами святых разных традиций.

Текст:

«11.3 Понимая, что смена неудач и благосостояния входит в жизнь независимо от него, человек удовлетворен, способен управлять чувствами, и не любит, и не ненавидит.

11.4 Понимая, что удовольствие и страдание, рождение и смерть – от судьбы, что желаемое не может быть достигнуто, человек остается бездействующим, и даже когда действует, привязанности не проявляет».

Пребывать в присутствии и прибывать в недеянии – это одно и то же. Когда мы отсекли все неясности и сомнения, обрели доверие к изначальному Сознанию, наша дальнейшая практика заключается в пестовании его. То есть всю оставшуюся жизнь мы заботимся о нем так же, как мать заботится о ребенке. Мы его пестуем, выплавляем, пока оно не трансмутирует наши праны и сознание. И такое выплавление наступает после того, как йогин принимает «великое решение». Эта стадия так и называется – принятие великого решения.

Что такое «великое решение»? Это грань, которая отделяет опытного практика от начинающего, или пробужденного практика от того, кто еще не раскрыл свою природу. Принять «великое решение» и войти в недеяние – это значит переступить некую невидимую черту в своем мировосприятии, после которой уже нет возврата к иллюзии. И мы либо принимаем это решение, либо мы еще не созрели для него. Это решение можно принять только тогда, когда мы уже открыли естественное состояние и вкус недеяния нам знаком, то есть когда мы уже научились созерцанию, открыли присутствие и объединили его с действием тела, речи и ума, когда наши действия стали уже чем-то вроде игры. И на этой стадии мы принимаем «великое решение» на всю жизнь «войти в недеяние».

Что значит «войти в недеяние»? Это не означает, что мы просто ложимся и ничего не делаем. Это вопрос психологический. Недеяние и деяние – это вопрос внутреннего отношения, внутреннего осознавания. Мы можем по-прежнему продолжать что-либо делать, но сами мы находимся в неделании, недеянии.

Чем отличается деяние от недеяния? Как понять, принято «великое решение» или не принято? Отличие в том, находимся ли мы в присутствии, где нет целей, или не находимся. Когда «великое решение» принято, для нас нет будущего, все наши действия подобны игре, ритуальному подношению. Мы действуем, потому что не можем не действовать, потому что у нас есть тело и праны. Если не действовать, то праны застоятся, поэтому телу будет неудобно. Даже самый неделающий человек вынужден есть, ходить и прочее. Мы действуем не потому, что хотим чего-то достичь, а действуем в качестве игры, в качестве танца, в качестве цветения, в качестве чего-то очень свободного и спонтанного. Мы не ставим перед собой никаких целей, не привязываемся к действиям, не различаем «делать то или другое», в нас нет чувства делателя, мы пустые внутри, когда занимаемся действием. Тем не менее мы делаем. Но это деяние не является результатом какой-то логической направленности целеполагающих установок, привязанностей, а это просто спонтанный отклик на ситуацию. Именно в таком состоянии йогин прибывает в недеянии, даже когда он что-либо делает.

Например, за свою жизнь с 1995 года я прочитал много лекций, побывал во многих городах, но у меня такое впечатление, будто это все делает кто-то другой. Я не могу сказать, что я сделал хотя бы что-то из всего этого. Я здесь как бы вообще не причем. Нечто происходит в соответствии с кармами этого тела и ума. Присутствие есть, оно регистрирует все, что происходит. Оно пытается быть всегда тотальным и глубоким в том, что происходит, но чувства делателя никогда нет.

Текст:

«11.5 Понимая, что страдание не есть результат ничего другого, как несбывшихся мечтаний, отвергнув все желания, человек избавляет себя от страданий и счастлив, и в мире – всегда».

Страдание возникает тогда, когда мы выпадаем из центра, из всевышнего Источника. И даже если на некоторое время мы пережили его, то потом наш двойственный ум снова начинает оценивать, анализировать, комментировать, ставить ложные цели, привязываться к ним, отождествляться с ними. Это бывает даже с практикующими. Более того, с начинающими практикующими это происходит сплошь и рядом.

Например, один ученик из Санкт-Петербурга очень долго хотел стать послушником. Ему пришлось буквально уговаривать своих родственников, которые очень не хотели, чтобы он стал послушником. В течение года он боролся за то, чтобы стать послушником, и ему все же удалось добиться благословения, чтобы стать монахом. Ему всего двадцать лет. Он благополучно прошел вступительные экзамены и через некоторое время стал послушником. Но из беседы с ним я понял, что у него были определенные ожидания, ложные надежды. Он ожидал, что ему дадут какие-то экстремальные практики, что каждый день его будут испытывать не на жизнь, а на смерть, что гуру будет лично вести его к просветлению, как Дон Хуан, водя по горам, периодически хлопая по спине, вводя в состояние повышенной осознанности. А вместо этого в деревне неделю шел снег, поэтому надо было просто чистить дорожки. В качестве практики терпения и силы воли это обычная садхана, когда обнажаются все твои ложные намерения. Он почувствовал, что его эго, его «я» не удовлетворено, что реальность полностью расходится с его ожиданиями. Это и есть пример отношения к жизни человека, который имеет ложные ожидания.

Я ему сказал: «Я не Дон Хуан. Я не могу им быть. Меня зовут свами Вишну Дэв, и у меня свои методы обучения. Ты что-то напроецировал и пришел сюда со своими ожиданиями, но я ведь не давал тебе обещания, что буду их выполнять. Я не говорил тебе, что буду давать тебе экстремальные практики и прочее. Я говорил, что у нас есть монастырская система, которая работает, если к ней подойти серьезно и полностью войти в нее, что на такую тренировку уйдут годы».

Когда наши ожидания не состыковываются с реальностью, мы испытываем страдания. Поэтому этот послушник больше месяца не продержался.

Когда мы вступаем в учение, надо избавляться от ожиданий, от спроецированных надежд, потому что реальность может оказаться другой, подходы учения могут оказаться другими. И само по себе учение через много лет практики может открыть вам совершенно другое видение, даже не то, о чем вы думали, а гораздо глубже, потому что реальность всегда гораздо глубже.

Древние учителя хорошо это понимали, и первые несколько лет они вообще ничему не учили своих учеников. Они сначала помогали ученику избавиться от ложных ожиданий и надежд, опустошить сердце, отказаться от планов, не ставить цели, немного открыть в себе внутреннюю простоту, избавиться от забегания вперед, стать менее эгоистичным. Например, если ученик приходил к мастеру боевых искусствах, чтобы обучиться искусству владения мечом, то мастер на первые несколько лет мог дать ему задание просто рубить дрова. Казалось бы, никакой взаимосвязи, потому что его не учат ни трюкам, ни приемам. Однако дух ученика созревает, когда он учится быть пустым, жить без надежд и ожиданий.

Если такая предварительная работа не будет проделана, то самые высокие техники не сработают, поскольку не будет выработан должный уровень осознанности, чтобы следовать им, чтобы их применить. Эти техники начинают пробуждать тонкие праны, которые в свою очередь генерируют тонкие васаны и желания, и если ты не пустой, то эти васаны будут заставлять тебя реализовывать их. И тебе нечего будет противопоставить этим васанам, поскольку ты еще не избавился от собственных проекций, не стал опустошенным сосудом.

Текст:

«11.7 Понимая «Все, от Брахмы до последней травинки, – только во мне», человек освобождается от неуверенности; он чист в мире и беззаботен относительно достижений или неудач».

По мере того как растет наша привычка жить в созерцании и недеянии, как наша картина мира постепенно углубляется в естественном состоянии, у нас возникает такое понимание: «Все только во мне. От Брахмы до последней травинки». Задача заключается в том, чтобы позволить этому новому пониманию «Я есть Абсолют, Бог, всевышний Источник» вытеснить старое понимание, старый менталитет, эгоистичное восприятие себя «я есть человек, ограниченная личность».

В практиках божественной гордости есть такое постепенное вытеснение собственных иллюзий и замена ее махабхавой, то есть великим переживанием.

Духовная эволюция

Наше будущее таково, что мы развиваемся от мирянина, который не практикует, до мирянина, который практикует, от обычного практикующего (садхака) до мастера, от мастера до сиддха, от святого сиддха до божества, от божества до великого божества-творца вселенных, от великого божества до Абсолюта, самой сущности Бытия.

И помимо человеческих существ есть большое количество других существ, находящихся на более высокой стадии эволюции. Поскольку мы люди, нам об этих существах известно мало, поскольку наше восприятие не позволяет их воспринимать. Но святые сиддхи говорят, что эти существа есть. Они более мудрые, более сознательные, чем мы, более творческие, более глубокие, более просветленные.

Каковы эти существа? Их называют дева, то есть боги. Местом их обитания считается Сварга-лока – верхний мир формы. В Сварга-локе боги имеют тонкие тела, состоящие из элемента ветра. В мире богов сансары боги имеют тела, состоящие из элемента ветра и огня. Боги миров сансары питаются нектаром. Боги миров Сварга-локи питаются чистым осознаванием. Боги миров сансары имеют тела, обличенные в одежды разных цветов. Боги Сварга-локи имеют тела, сотканные из света, их аура распространяется на многие сотни километров, если так позволительно дать в человеческих размерах оценку. Среди этих богов есть свои роды, классы и семейства. И каждый из них находится в присутствии, в глубоком медитативном состоянии. Все они просветлены, но у каждого из них по-прежнему есть свои склонности, каждый принадлежит к какому-либо семейству, у каждого есть свои сиддхи.

Богов сопровождает свита – чараны. Это их преданные, то есть их ученики, которые постоянно прославляют их и медитируют на них.

Например, из известных нам богов есть бог Дхармараджа, наблюдающий за исполнением законности во вселенной; бог Ямараджа, который управляет циклом рождения и смерти; бог Индра, который находится на небесах тридцати трех богов.

Когда мы слышим о богах и читаем о них в древних пуранах, их нужно воспринимать более глубоко. Поскольку боги – это сверхсознательные существа, философия, метафизика, образ мышления которых совершенно отличаются от человеческих. Человеческие представления для них подобны детским представлениям о вселенной.

Например, если вы почитаете «Махабхарату», «Рамаяну», то увидите там такие строки: «Во время сражения он начал метать в демонов огненные стрелы, направляемые мантрами». Но нынешние ученые-санскритологи, анализируя «Махабхарату», «Рамаяну», пришли к выводу, что описываемое событие относится к более высоким цивилизациям, что в то время существовали непостижимые достижения техники научного видения, превосходящие современную цивилизацию, но с годами при переводах они были просто подогнаны под человеческое восприятие. Поэтому, когда говорят, что на поле битвы Курукшетра, Арджуна взошел на колесницу, можете представлять, что эта колесница была минимум как виман, подобный НЛО. Или когда он метал огненные стрелы, то это было как минимум нечто наподобие лазерного оружия. И действительно, «Махабхарата» и «Рамаяна» описывают не человеческую цивилизацию, а цивилизацию богов, имеющих совершенно другое мировоззрение. Осколки этих цивилизаций дошли до нас только через тексты и свидетельства святых.

Кроме девов существуют муни. Муни – это святые мудрецы, риши, которые наблюдают за религией, за развитием духовных учений, за развитием линий передачи, за их соблюдением, за духовностью людей. Муни прибывают в любой точке вселенной. Они способны проецировать сознание в любую из точек, то есть у них нет конкретного места обитания.

Кроме муни существуют гандхарвы – боги, которые увлекаются вибрациями. Эти вибрации в мире людей называются музыкой. Но в мире гандхарвов искусство вибраций является духовной практикой, разновидностью нада-йоги. Например, те люди, которые в этой жизни увлекаются музыкой, являются воплощениями таких гандхарвов.

Также есть апсары – небесные женщины, обладающие искусством мистического обольщения (прабхава-сиддхи).

Киннары, кимпуруши – существа, которые наблюдают за балансом, равновесием сил во вселенной. Например, если в какой-либо части вселенной нарушается баланс, они корректируют деятельность человечества так, чтобы этот баланс не нарушался. У них существуют сложные взаимоотношения: каждый из них является великим богом, специализирующимся в своей области.

Кроме них также существуют сиддхи – то есть те, кто когда-то были людьми, но достигли освобождения, а теперь живут в чистых землях, в магических пространствах, созданных силой их сознания. Они могут принимать облик по своему желанию, становиться бесконечно малым, бесконечно большим, путешествовать в любую точку вселенной. Периодически они являются людям, чтобы освобождать других людей от двойственных представлений, либо воплощаются как учителя, поддерживающие религиозные традиции.

Также существуют видьядхары – держатели знаний, наблюдающие за линиями передач различных учений, способствующие написанию текстов, поддержанию учений, обучению учеников или являющиеся держателями каких-либо практик, например практик мантры какого-либо божества.

По мере практики мы постепенно открываемся такому новому видению мира богов и понимаем, что только начинаем открывать глубину мироздания, когда находимся в присутствии. Постепенно мы определяем свое место в этой иерархии. В абсолютном смысле иерархии нет, а есть только недвойственность, однако в относительном измерении такая иерархия всегда существует, поскольку энергия в зависимости от ее носителей может проявляться глубоко или менее глубоко.

Конечная цель поддержания присутствия – стать неотделимым от Абсолюта, полностью слившись с ним, и войти во все тела творения. Чтобы это сделать, есть детально описанный путь практики, проходя который и достигая успеха на нем, мы становимся такими существами.