15.02.2005

Единый «вкус»

История, рассказанная Кришной своему преданному ученику Удхаве. Она называется «История брахмана из Аванти». В ней говорится, как в Аванти жил очень знатный брахман, который вел жалкую жизнь: занимался торговлей, был жадным, алчным и чрезвычайно раздражительным. Поскольку у него был скверный характер, другие его тоже не любили. Сам он заботился только о накоплении денег, поэтому разгневал богов, святых, духов предков и, естественно, своих родственников. В его жизни наступил такой период, когда все кармы ополчились против него. За пренебрежение ко всему окружению запас его заслуги исчерпался, и богатство, которое он с таким трудом накапливал, тоже исчезло: какую-то часть забрали родственники, часть ушла королям, что-то украли, что-то пострадало от происшествий. Из-за того, что богатство исчезло, а его собственное окружение начало пренебрежительно к нему относиться, он впал в беспокойство и стал сильно волноваться о своем будущем.

Так часто бывает. Если мы неправильно строим свои взаимоотношения с миром, с другими людьми, со святыми, то даже если мы обладали заслугой, она может исчерпаться. Если мы неуважительно относимся к каким-либо шакти этого мира, то они тоже от нас отворачиваются. И тогда в жизни может наступить такой момент, когда кажется, что весь мир ополчился против нас. Это и называют отмывкой кармы. Это происходит потому, что мы неправильно строили взаимоотношения с миром, со святыми и, разумеется, с собственным «Я».

Когда брахман пребывал в ужасной нищете, потому что у не было больше ни гроша, он размышлял над случившимся с ним. Его переполнило огромное отвращение к этому миру. Он сказал себе: «Я бессмысленно подвергал мучениям свое тело в этой безумной погоне за богатством. Я пренебрегал накоплением заслуги, не контролировал желания». А богатство редко приносит счастье презренному человеку. Далее он раскаялся в жадности, в воровстве, во вреде, наносимом другим, в лжи, показной роскоши, гневе, вожделении, гордости, надменности и потакании себе. Он раскаялся в том, что он напрасно растратил свою жизнь, получив человеческое тело, которое является воротами к небесам и освобождению. Он говорил: «Я был введен в заблуждение бесплодным поиском богатства, которое теперь ушло вместе с молодостью и силой. Чего может достичь дряхлый старик, подобный мне? Чего может достичь человек, пребывающий в когтях смерти? Что он может получить от желаний, богатства или любой деятельности, которая ведет только к новому перерождению?» Разумеется, имеется в виду деятельность с эгоистичными мотивами.

И далее он дал такую клятву: «Поэтому в оставшуюся часть моей жизни, если в моем распоряжении осталось еще какое-то время, я предамся аскетизму, находя наслаждение в созерцании высшего «Я» и заботясь только обо всем том, что ведет к цели».

Потом он прочитал такую молитву: «Пусть боги, правящие тремя мирами, благословят меня на этом пути. Ведь достиг же Катванга обители Бога менее чем за час».

Царь Катванга, узнав во время битвы по милости богов, что ему осталось жить менее часа, отложил свой меч, сел в позу для медитации, вошел в самадхи и за этот короткий промежуток времени достиг освобождения.

Поэтому брахман решил: «Даже если Катванга достиг освобождения за час, то почему бы мне не достичь освобождения, если я буду стараться?»

Текст:

«Благословенный Господь сказал: «Приняв такое решение, добродетельный брахман из Аванти сумел устранить узлы из своего сердца и стал санньясином, умиротворенным и молчаливым.

(Узлы – эгоизм, налагающий вселенную на Атман. Эго уместно названо «узел между чистым Разумом и материей»).

Обуздав ум, органы и праны, он одиноко странствовал по земле, заходя в города и деревни только для того, чтобы просить пищу, и никто не знал, кем он был раньше.

Видя этого старого и дряхлого монаха, злые люди, мой друг, оскорбляли его различными способами. Некоторые отбирали у него его тройственное имущество монаха, некоторые – его миску для сбора милостыни и горшок для воды, некоторые отбирали его подстилку для сидения и четки из рудракши, а некоторые рвали его одежду и тюрбан. Затем, размахивая этими вещами перед ним, они возвращали их ему, но потом снова отбирали их у безмолвного монаха.

Когда он ел на берегу реки пищу, собранную им как подаяние, подлые люди бросали грязью в эту пищу и выливали ее ему на голову. Он соблюдал молчание, и они хотели заставить его заговорить, угрожая ему, если он не заговорит.

Другие бранили его грубыми словами, говоря: «Этот человек – вор!» Некоторые связывали его веревкой, а некоторые кричали: «Вяжите его! Вяжите его!» Некоторые оскорбительно насмехались, говоря: «Он обманщик, надевший на себя маску религии. Потеряв свое богатство и будучи отвергнутым своими родственниками, он взялся за эту профессию. «О, он исключительно силен, и он непоколебим, как Гималаи. Он непреклонен в своем устремлении подобно цапле и стремится достичь своей цели, соблюдая молчание». Так некоторые смеялись над ним. Другие скверно обращались с ним, а некоторые связывали его и держали взаперти, играя с ним как с пойманной птицей.

И какие бы неприятности не выпадали на его долю – исходили ли от животного мира, естественных явлений природы или болезней тела, – он думал, что они были предопределены судьбой, и что поэтому их просто необходимо молчаливо выносить. Даже будучи оскорбляемым подлыми людьми, которые стремились увести его с выбранного им пути, он оставался верным своему долгу, исповедуя чистую форму непоколебимой твердости, и пел эту песню.

Чистая форма непоколебимой твердости – та непоколебимая твердость, которая путем йоги владеет деятельностью ума, жизненного дыхания и органов чувств. Такая твердость, о Партха, чистая».

Итак, что бы ни происходило с брахманом, он пел шлоку из Гиты. Очевидно, что этот брахман упражнялся в едином «вкусе» (сомараса).

Даже если вы не знаете, как созерцать, не владеете ветрами и каналами, но проявляете твердость и непоколебимость в различных переживаниях, созерцательное состояние зародится у вас само.

Кто из вас смог бы промолчать, если бы бросили грязь вам в пищу или вылили ее вам на голову? Я точно могу сказать, что только тот, кто раскрыл единый «вкус». А кто не смог бы промолчать, начал бы испытывать эмоции или замешательство, терять осознанность, тот еще не достиг единого «вкуса». Это и есть критерий.

Но почему одни могут это сделать, а другие нет? В чем разница? Разница в том, что первые уверены в себе, они абсолютно преданы сознанию абсолютного «Я». Им не надо самоутверждаться и что-то доказывать другим, они ничего не страшатся, они ни к чему не стремятся в мирском смысле, они ни за что не цепляются, не пытаются показать себя лучше или выглядеть хуже. Их не смутить речами или событиями, потому что у них есть внутренний центр – настоящая сердцевина, дающая им величайшее вдохновение. Их сердце не дрогнет, даже если они увидят демонов, которые скажут, что пришли увести их в ад. Их дух не смутится, даже если они увидят тысячи будд, восседающих на троне. Они день и ночь непрерывно созерцают сверкающую жемчужину в своем сердце, которая их настолько сильно вдохновляет, что затмевает все остальные переживания. Все, что они видят, воспринимается как игра, как сновидение, как мираж. И к этому сновидению, к этой игре они относятся очень благожелательно, легко и гибко. Это люди, которые раскрыли один «вкус» всех явлений, они знают, что земля и небо – это суть одно; люди, боги и все другие существа – суть одно; жизнь и смерть, прошлое и будущее – суть одно; добро, зло, хорошее, плохое, правильное, неправильное, счастье и страдание, удовольствия и страдания, радость и горе – суть одно. При этом, понимая, что все есть одно, они не теряют себя, не теряют относительной игры, а продолжают гибко понимать условия той реальности, в которой живут.

Однажды в Крыму я объяснял ученикам-мирянам принцип единого «вкуса». После этого они занимались служением – украшали дачу. Двое учеников (прабху и матаджи) сажали цветы, красили скамейки и очень старались, чтобы домик для ритритов был хорошо оформлен. Двое других прабху копали на огороде и тоже сажали цветы, но не очень старательно. И когда они все это сделали, то сказали: «А теперь бы гаджа-карани на клумбу сделать». Первые двое учеников очень обиделись на их поведение. Но те двое прабху просто хотели продемонстрировать, что у них есть единый «вкус». Они примерно так рассуждали: «Вот цветы, вот клумба и можно на все это сделать гаджа-карани, потому что все есть одно». Тогда я им сделал замечание, сказав, что такой единый «вкус» – это незрелая вещь. В качестве практики это может подойти, но в относительном измерении единый «вкус» надо рассматривать глубже: цветы должны быть на своем месте, а нечистоты – на своем, их не надо путать, смешивать, если это не практика. Если у тебя есть своя лила и свой определенный путь, держись его, но только не цепляйся за него. Если ты решил красить домик для ритрита и сажать цветы, даже в состоянии единого «вкуса» ты выразил санкальпу, поэтому должен следовать ей. Если ты решил жить среди нечистот и несешь за это ответственность, то это другое твое решение; если ты выразил такую санкальпу, следуй ей.

Единый «вкус» не означает не различать вообще ничего. Различающая мудрость – это часть естественного состояния. Мы различаем, однако мы видим единое Сознание посреди многообразия форм, и при этом нашей ясности хватает, чтобы не путать одно с другим, – таково понятие единого «вкуса».

Таким же образом на все действия и события, которые с вами происходят, вы должны смотреть с точки зрения единого «вкуса». Единый «вкус» всех явлений означает, что вы видите все явления одинаково священными.

Итак, какую песню пел брахман, когда он испытывал эти страдания?

Текст:

«Ни это тело, ни Атман, ни боги, ни планеты, ни деятельность, ни время не являются причиной моего наслаждения или боли. Единственная причина наслаждения и боли, как утверждают в шрути, – это ум, который приводит в движение этот круговорот перерождений».

На самом деле причина наших страданий – ум, вернее, его грубая часть, называемая манас. Если мы говорим о всевышнем Уме, то это другое. Функция манаса – принимать и отвергать, заниматься интерпретацией, вспоминать прошлое и выносить оценки.

Допустим, вы несете что-либо, затем оно падает и рассыпается, и ваше настроение из-за этого портится. Почему? Потому что вы сравниваете текущее состояние с прошлым. В прошлом у вас все было хорошо, а нынешняя ситуация вызывает раздражение. Вместо того чтобы пребывать в осознанности, вы проинтерпретировали ситуацию и однозначно оценили ее как плохую. А если бы вы постоянно занимались разбрасыванием вещей, считая это какой-либо практикой, то вы бы, конечно, не оценили эту ситуацию как плохую.

Выходит, что одно и то же действие может вызвать позитивное или негативное состояние, оно может восприняться как нейтральное или привести к страданию. Это происходит потому, что оценивающий ум обращается к памяти и вспоминает, выносит свое суждение в отношении ситуации. И когда ситуация происходит, мы от нее отделяемся, мы не в полноте, мы не живем с ней, то есть ситуация отдельна от нашего «я». Но если мы не выносим оценок и суждений, не сравниваем с прошлым опытом, мы едины с ситуацией, мы ее принимаем, между нами нет дистанции, и тогда мы играем с ней; мы находимся в настроении, что все, что бы ни произошло, чудесно.

Текст:

«Именно ужасающе огромный и труднопреодолимый ум порождает желание и тому подобное. Из него исходит самая разнообразная деятельность – саттвическая, раджасическая и тамасическая. И это ведет к таким рождениям, которые обусловлены этой деятельностью.

Бездеятельное, сияющее высшее «Я», друг дживы, смотрит сверху, в то время как ум занят деятельностью. Джива же, отождествляя себя с умом, который показывает ей мир, связана с деятельностью, которая на самом деле относится к уму и в процессе наслаждения объектами чувств становится связанной».

В Упанишадах есть такое сравнение: на ветке сидят две птицы, первая клюет плоды, а вторая на нее смотрит. Та птица, которая клюет – это относительное сознание, отождествленное с телом. Та птица, которая смотрит на первую – это ваше исконное «Я», Абсолют. Птица, которая клюет плоды иногда чувствует их горечь, а иногда она не находит плодов, поэтому впадает в замешательство. Но другая птица просто наблюдает за первой. Птица, которая клюет, не видит вторую птицу, но главной из этих двух птиц является именно та, которая наблюдает. Птица, которая наблюдает всегда сидит на ветке. А та, которая клюет, периодически рождается и умирает.

Все дело в том, чтобы мы заметили эту наблюдающую птицу. Когда вы становитесь такой птицей, которая сидит на ветке, возникает единый «вкус» всех явлений.

Текст:

«Благотворительность, исполнение своих обязанностей, соблюдение обетов, как общих, так и частных, слушание священных писаний, похвальные действия и вся остальная деятельность – все это достигает своей высшей точки в виде обуздания ума. Обуздание ума – наивысшая йога.

Скажи, зачем благотворительность и все остальное тому, чей ум обуздан и умиротворен (саттвичен)? И опять же, какой смысл в благотворительности и всем остальном для того, чей ум беспокоен или впадает в невежество и тупость (тамасичен)?

Другие боги находятся под влиянием ума, но ум никогда не оказывается под влиянием кого-либо еще. Это ужасный бог, он сильнее самого сильного. И тот, кто может держать свой ум под контролем, – Бог богов».

Вы получаете множество наставлений о технике созерцания, об отклонениях и ошибках. Вновь и вновь вам нужно их прояснять, пока у вас не появится личный опыт. Искусство созерцания – это самая сложная духовная практика, самая тонкая. Даже боги в ней могут путаться и не все понимать, а о людях поэтому даже нечего и говорить.

Текст:

«Существуют некоторые глупые люди, которые, не победив этого неукротимого противника, чей натиск невозможно выдержать, и который пронзает все самое жизненно важное в человеке, по этой же причине вовлекается в напрасные споры со смертными здесь, и (в ходе этого) обращают других в друзей, безучастных или врагов.

Глупые люди, относясь к телу, которое всего лишь иллюзия ума, как к «я» и «мое», и ошибочно думающие: «Это – я, а этот другой человек – это что-то другое», блуждают в безграничной пустыне дикого невежества».

Здесь говорится, что глупые люди блуждают в безграничной пустыне дикого невежества, потому что считают свое тело «я», «мое» и думают: «Это – я, а это другой человек. Фактически такое блуждание в безграничной пустыне дикого невежества происходит всякий раз, когда вы так думаете, то есть когда происходит двойственная оценка восприятия и отвлечение от естественного состояния.

Далее брахман исполнил чудесную песню. В конце ее были такие слова: «Нет ни наслаждения, ни боли. Существует только Атман. Ни боги, ни время, ни планеты, ни духи, ни препятствия не являются причиной наслаждения и боли. Существует только неведение, которое не воспринимает Атман в его чистом состоянии».

Рассказав эту историю, Кришна сказал:

Текст:

«Мир, состоящий из друзей, безучастных и врагов, который воздействует на человека через боль и наслаждение, – не что иное, как воображение его ума, обусловленное его невежеством. Поэтому, мой друг, обладая разумом, полностью обуздай свой ум. Это самая суть йоги».

Какой пример можно привести? Если вы искренне думаете, что это – Сатья Теджаси, вы заблуждаетесь. Возможно, она и сама тоже искренне так думает, но это не меняет положение дел. Это означает лишь то, что и вы, и она заблуждаетесь.

Тот, кто реализовал единый «вкус» всех явлений, недвойственность, такого заблуждения не видят. Он смотрит на реальность иначе. Он смотрит иначе и на вас, и на себя. С его точки зрения любые ваши оценки, поступки и мысли – это действия спящего человека, если, конечно, это только не игра естественного состояния, которую вы полностью осознаете. Если вы пребываете в естественном состоянии, то тоже смотрите на любые действия и поступки других или себя как на игру во сне, и с ними не отождествляетесь.