14.06.2014

Качества, необходимые для практики, и этапы на духовном пути.
Ванапрасха и пурна-санньяса, сила тапаса и отрешения.
Комментарий к тексту «Вишну-смрити»

Текст «Вишну-смрити» описывает различные правила и предписания на разные случаи жизни. Считается, что этот текст дан богом Вишну много тысяч лет назад. Когда мы становимся садху, мы должны научиться действовать по правилам, по принципам, мы должны научиться их соблюдать. Если мы не умеем действовать по правилам и принципам – это означает, что у нас нет вивеки и нет внутренней самодисциплины.

Первый признак, первый критерий опытного садху в том, что он способен следовать определенной самодисциплине. Что бы человек ни рассказывал про самоосвобождение, про недвойственность, про то, что для него все едино, если у него нет самодисциплины – это все рассказы из сновидений. Это не реализованное знание, как Будда Шакьямуни говорил: «Когда глупец овладевает знаниями, они его сводят с ума», – это глупец просто начитался литературы по адвайте, потому что настоящий садху владеет силой самодисциплины, самообладания и самообуздания – это первое, чему мы должны научиться.

Текст:

«Самообладание.

Пусть стремится к самообладанию. Самообладанием считается контроль над органами чувств. Тот, кто имеет самообладание, обретает этот мир и мир иной. У того, кто не имеет самообладания, деяния не достигают успеха. Самообладание – лучшее средство очищения, самообладание – наивысшее благо, самообладанием можно обрести все, что пожелает душа». 

Так откуда рождается самообладание садху, откуда оно возможно, откуда оно невозможно? Сначала оно рождается из саттвичного ума, способного следовать принципам, затем оно рождается из самоконтроля, основанного на внимательности, на осознанности – это более сложный тип самообладания.

Итак, сначала следование самодисциплине, предписаниям и саттвичный ум, мы должны обязательно утвердиться в саттвичном уме, в предписаниях, в способности к самодисциплине – это самый низкий уровень самообладания. Сюда включается правильное поведение, правильная речь, правильное мышление, соблюдение принципов для своего статуса, обычные практики на самообладание. Здесь критерий таков: если мы можем это делать, то мы можем делать и более высокие вещи, если мы не можем это делать, значит нам надо сосредоточиться на воспитании в себе самообладания на этом уровне. Считается, что нельзя тем, кто не обладает должным уровнем самообладания, переходить к более высоким уровням серьезной практики.

Итак, когда мы способны иметь самообладание достаточное, чтобы следовать культуре садху, мы имеем возможность воспитывать более внутренний уровень самообладания, связанный с внимательностью, осознанностью, самоосвобождением, воспитанием внутреннего наблюдателя. Этот уровень самообладания более взрослый, он более мудрый, он основан на способности усмирять ум силой самоосвобождения – это означает, что любые энергии, любые мысли, любые проявления внешнего мира души мы способны подчинить внутреннему наблюдателю. Мы поняли, как открыть внутреннего наблюдателя, как его воспитывать, и мы держимся его всегда и везде, хоть до самой смерти, хоть в любых экстремальных ситуациях мы уже не потеряем контроль над умом, потому что мы уже вырастили наблюдателя.

Этот наблюдатель дает отрешение, вивеку, разочарование в сансаре – это нельзя назвать просветлением, это скорее можно назвать духовной зрелостью определенной, но это еще не просветление. Это состояние мудрого, опытного практика, и мы должны воспитать в себе такой уровень самообладания. Когда вы его воспитываете, вас называют «стхита-праджня» – устойчивый в мудрости, и эта мудрость заключается в том, что вы способны выполнять отрешение (вайрагью), и вы способны на вивеку – распознавание внутреннего наблюдателя от органов чувств, внутреннего наблюдателя от внешней реальности, и вы никогда не теряете контроль, вы никогда не страдаете.

Первые годы нужно заниматься именно этим, первые двенадцать лет воспитывать в себе саттвичный ум, способность следовать принципам и самообладание за счет воспитания внутреннего наблюдателя.

Текст:

«Тот, кто едет на колеснице, запряженной пятью органами чувств и управляемой умом, и следует путем праведных, того никогда не победят враги, если кони не унесут колесницу с пути. Как воды наполняют океан, что остается неподвижным, так обретает умиротворение и тот, кто вмещает все желания, но не жаждет их».

Органы чувств здесь представляются конями, которые несут душу, ум, а ум – это наездник, вернее, возничий. Сама душа в форме Атмана сидит в этой колеснице. Самообладание означает способность контролировать органы чувств, контролировать чувства за счет внутреннего наблюдения. Самоосвобождение плавно переходит в самоотдачу, когда наша внимательность и осознанность, связанные с выращиванием свидетельствующего сознания, внутреннего наблюдателя, способны направиться на что-то большее.

В тот момент, когда наша внимательность направляется на Атман, на Абсолют, на Бога, от самоосвобождения мы приступаем к самоотдаче. Самоотдача – это новый этап духовной жизни, когда мы обнаруживаем, что даже свидетельствующее осознавание – это, на самом деле, детская игра в песочнице, то есть это важный этап, однако, это не конечный этап. Самоотдача означает, что мы раскрываем для себя новый уровень сознания, и он освобождает нас от всех надежд, от всех страхов и по-настоящему дает возможность почувствовать дыхание недвойственности. Мы начинаем понимать, что только наше эго, наша карма, наши привязанности мешают в воссоединении с недвойственностью.

Тем, кто идет по пути монашества (и не только им) в праджня-янтре надо добиться как минимум за двенадцать лет стадии зачатия, затем вы получите статус монаха – пурна-санньяси. Однако, вы должны быть достойны этого статуса, многие начинали, да не все закончили, потому что трудный путь, тапасья. В Кали-югу кто способен на тапасью? В Кали-югу люди подобны пашу, животным, три нижние чакры работают: хочу удовлетворять желания, тапасью не могу, поэтому это очень сложный путь – тапасья. Вы должны дойти до него с честью, вы должны воспитать себя, очистить себя, тогда начнется новый этап жизни, практика в стиле садху, санньяси.

Далее – стабильной второй дхьяны в махашанти, в способности стабильно удерживать ум, сидеть длительное время, за двенадцать лет это надо воспитать. Стабильной внимательности движения и созерцания, внутреннего наблюдателя так, чтобы он никогда не прекращался, то есть пока вы кандидаты, брахмачари, можно позволить себя отвлечься, все скажут: «Ну, это же кандидат, неудивительно». Но когда вы станете санньяси, скажут: «Да ты что, как ты можешь отвлекаться вообще? Как ты можешь терять осознанность, ты же санньяси?». Санньяси не подобает терять осознанность, и вы, как хотите, но должны воспитать это.

Добиться стабильно распахнутого ума через шамбхави-мудру, постоянного стабильного естественного самоосвобождения мыслей, эмоций, всего, что возникает. Это задачи на двенадцать лет, то, в чем нужно упражняться постоянно.

В шакти-янтре нужно научиться управлять энергией, очистить каналы, взять под контроль апана-вайю, если были забиты нижние чакры, вы должны контролировать ее. Тогда вы избавитесь от сексуального желания, от главного тормоза на пути монашества. С помощью шат-чакра-йоги очистить главные нечистые энергии в каналах, вишну-грантхи и рудра-грантхи, а затем, если грантхи очищены, кундалини пробудится, вы выйдите на новый уровень осознанности, тогда будет возможно выделять тонкое тело, видеть вселенную по-другому, обрести мудрость, хотя тонкое тело – это не самоцель, просто показатель – это задача в шакти-янтре.

В нидра-янтре должен быть стабильный опыт преображения в божество и опыт осознанности в сновидениях, во сне со сновидениями, опыт преображения в иллюзорное тело во сне со сновидениями. Также раскрытый опыт мантра-шакти, энергии мантры, с мантрой нужно длительное время работать, со звуком, чтобы мантра раскрыла вам свои секреты. Тогда усмирение ума, самообладание проявится естественным образом как ровное восприятие того, что нравится и не нравится, как постоянная преданность, как постоянное чистое видение, постоянное чувствование Бога и как отбрасывание эго.

Первичный период практики обучения – это не так уж много. Если вы мыслите человеческими категориями – это очень много. Четыре-пять лет ты получаешь диплом в ВУЗе, но в духовной жизни двенадцать лет – это миг, вспышка, вы практикуете, создаете свое будущее не то чтобы на века, и даже не на тысячелетия, вы практикуете на миллиарды лет, надо это понять, потому что духовная жизнь оперирует не категориями человеческой жизни, а категориями бесконечности.

Тогда к концу первого двенадцатилетнего периода обучения вы предстанете перед гуру, Богом, Даттатреей и самим собой с четвертой ступенью, со стабильной дхьяной, стабильным осознаванием, со стабильным поддержанием созерцательного присутствия, с пустым растворенным умом, в преданности и с чистой достаточно контролируемой праной – это основа для того, чтобы двигаться дальше.

Когда эта основа создана, вы пойдете еще дальше: длительные садханы, самадхи, ритриты, джьоти-йога, тайны нидидхьясаны, тайны самоузнавания, тайны благословения богов, санкальпа-сиддхи, иллюзорное тело – все это начнет понемногу раскрываться, не быстро, не сразу, в духовной жизни все раскрывается по миллиметру, но это обязательно начнет раскрываться.

Но чтобы это реализовать, вы должны трудиться в садхане, самоотдаче, в севе и не должны отвлекаться, если вы отвлекаетесь, то ваша работа не сможет быть реализована. Если вы монахи, вы должны забыть про мир, если вы монахи, вы должны напрочь забыть про мир, если вы монахи, вы просто вообще должны забыть про мир, если вы монахи, вы должны вообще полностью забыть про мир. Другой формулы не существует, и прежде всего я говорю про психологическое забывание, это и разочарование в сансаре, это и понимание четырех осознанностей, это осознавание своих привязанностей и полное от них отрешение. Если вы не забудете про мир, вы никогда не сможете идти по пути монаха, если вы не забудете про мир и не отбросите его – это невозможно, это я не говорю мирянам, карма-санньяси.

Но, в общем, это касается всех садху, только одни делают это внешним способом, как монахи, а другие делают это внутренним способом, как миряне, карма-санньяси, у кого есть семьи, потому что если мирянин, карма-санньяси забудет про мир, что будут его дети делать? Говорить: «Моя мать забыла про мир»? Это будет нехорошо. Но у вас нет детей, вы можете себе позволить эту роскошь. Забыть про мир на внутреннем уровне означает, что мы изменяем полностью отношение к внешней реальности, мы избавляемся реально от привязанностей, потому что когда мы принимаем обет санньяси, для нас больше нет ни родных, ни бабушек, ни дедушек, ни мам, ни пап, ни братьев, ни сестер, ни мужей, ни жен, весь мир для нас одна большая семья, для нас нет ни друзей, ни врагов.

Если мы и подыгрываем где-то социуму, то это ради поддержания гармонии только, но мы не имеем никаких привязанностей. Это путь, которым вы должны воспитать себя за 12 лет, чтобы идти дальше в этом статусе, потому что в статусе санньяси можно идти, когда ты реализовал все эти качества, тогда ты можешь играть непривязанно в этом мире, практиковать самадхи в отшельничестве, делать севу с полной самоотдачей, когда ты достаточно пустой.

Статус лесного отшельника – ванапрастха

Текст:

«Предписания для лесных отшельников – ванапрастха.

Пусть домохозяин, увидев у себя морщины и седину, отправляется жить в лес, или когда увидит сына своего сына».

Согласно ведической традиции появились внуки, куда надо идти? В ванапрастху, не нянчить внуков, ни на дачу, как у нас принято, а уходить в лес. К сожалению, мы не живем в этой культуре, и я не могу давать ванапрастха-дикшу сразу и санньяса-дикшу не могу давать, потому что мы не воспитаны в этой культуре, мы не прошли стадию брахмачари, ее надо проходить семь лет, с семи до шестнадцати, до двадцати. Так получается, что мы стадию брахмачарьи проходим как проходим, но в ведической традиции так: прошел стадию брахмачари, ты впитал все базовые знания, побыл грихастхой до седины и первых внуков, тогда можешь идти в ванапрастху, то есть это уже зрелая личность, для которой все базовые принципы ведической культуры полностью понятны. Ванапрастха – это стадия удалившегося от дел, это еще не санньяси, это лесной отшельник, который практикует в свое удовольствие.

Текст:

«Пусть оставит жену на попечение сыновей или идет сопровождаемый ей, и там пусть поддерживает священные огни, пусть не пренебрегает пятью жертвоприношениями, но выполняет их дикорастущими злаками. Пусть не оставляет ежедневное повторение священных текстов, хранит целомудрие, носит одежды из шкур или луба».

Мирянам я буду давать ванапрастха-карма-санньясу, ванапрастха-санньясу, особенно тем, кто достиг пятидесяти пяти лет. Классический путь практикующего мирянина: в двадцать пять принял карма-санньясу, в пятьдесят пять ванапрастха-карма-санньясу или чистую ванапрастху, в семьдесят пять принял пурна-санньясу, с победой реализовал просветление, ушел в ясный свет в сто двадцать пять, потому что было время практиковать, потому что не растратил жизненную силу, вел правильный образ жизни, соблюдал заповеди, практиковал – это правильный путь мирянина.

Монах все это делает раньше, то есть он не в семьдесят пять пурна-санньясу принимает, а через двенадцать лет как пришел к гуру, то есть пришел к гуру в тридцать, в сорок два принял, стал монахом полным, пурна-санньяси, и здесь еще есть разные варианты: карма-санньяса, ванапрастха-санньяса, чистая ванапрастха. В общем, если говорить о мирянине, то и другим можно тоже передать, как правильно организовать свою жизнь, санкальпу: двадцать пять – карма-санньяса; пятьдесят пять – ванапрастха чистая или ванапрастха-санньяса, ванапрастха чистая сложнее, не каждому она подойдет; семьдесят пять – крайний срок пурна-санньяса, то есть пришло семьдесят пять все, уже не думай о брахмачарье, грихастха, мирянин, жена, муж, не думай, иди в пурна-санньяси, тут уже некогда, тут уже надо выжать все, что есть, потому что следующая жизнь маячит.

Конечно, надо создавать санкальпу жить долго, например, сто двадцать, сто сорок, сто шестьдесят, сто восемьдесят. Но, чтобы жить долго, надо практиковать и надо выполнять садханы долгой жизни, поэтому в ведической традиции все, кто готов, принимает пурна-санньясу, потому что смысла жить, сидеть в сансаре, ждать старости – нет. Это в шестнадцать весь мир у твоих ног, в семьдесят пять все, сансара уже тебя освободила от всех обязанностей, от всех иллюзий.

Текст:

«Пусть носит джату, бороду, не бреет волосы не теле и не стрижет ногти. Пусть совершает омовение три раза в день. Пусть будет живущим, как голубь, делая запас на месяц или на год. Если иметь запасы еды на год, то все, что накоплено ранее, чем год назад, пусть выбросит в полнолуние месяца ашваюджа. Живущий в лесу, принеся пищу из деревни на тарелке, сделанной из листьев, на отдельном листе, в руках или в черепке, пусть съест восемь горстей.

Пусть лесной отшельник иссушит свое тело тапасом. Летом пусть подвергает себя жару пяти огней. В сезон дождей пусть спит на открытом воздухе. Зимой пусть носит влажную одежду. Пусть ест только вечером или ест с промежутком в один, два, три дня; или пусть питается цветами, или плодами, или зеленью, или листьями, или пусть ест ячменную похлебку один раз в конце каждой половины месяца, или пусть ест согласно правилам покаяния чандраяна. Пусть размалывает предназначенное для еды камнем или зубами вместо ступки. Весь этот мир богов и людей основан на тапасе, тапас – и центр его, и окраины, тапасом держится он».

Чистая ванапрастха – это лесной отшельник, который не имеет обетов санньяси, но живет фактически полностью по-отшельничьи, он может поддерживать связи с семьей иногда, то есть ему жена может приносить прасад, или жена может жить рядом и также практиковать, но он живет не дома, он живет в лесу.

Статус пурна-санньяса. Сила тапаса (подвижничества)

Если пурна-санньяса, здесь сложнее, пурна-санньяси – это как бы для мира он уже умер, то есть он не имеет права вернуться назад домой, и жена его считается вдовой, даже если он захочет вернуться, от него семья откажется. В классической индийской семье скажут: «Чего ты пришел? Ты для нас не существуешь», – хотя привязанности-то есть у них.

Был один случай, когда человек принял пурна-санньясу, но затем семья пошла к брахману и они обосновали, что он принял неправильно, какие-то ошибки были допущены. Этот брахман провел обряд отмены пурна-санньяси, он его как бы обратно вернул в семью, все остальные страшно ругались из-за этого. Это один раз я во всей истории прочитал, что такое было, где-то в средние века может быть.

Но вообще тот, кто принимает пурна-санньясу, для этого мира не существует, он служит гуру, сангхе, практикует, у него нет никаких привязанностей, он не может уже вернуться назад, потому что когда был проведен обряд шраддхи – подношения питрисам во время церемонии, то он сделал такую санкальпу: «Духи предков, пожалуйста, примите эти подношения, и я больше вам ничем не обязан. Семья, примите подношения, я вам больше ничем не обязан», – то есть он порывает с родовыми кармами и родовыми линиями, идя по пути свободы, вот что такое пурна-санньяса, он больше не пойдет по пути рода Праджапати, родовых карм, а значит, двери для перерождения, перевоплощений снова по человеческому пути для него уже закрыты, он закрыл для себя эти кармы.

Текст:

«То, чему трудно следовать; то, что трудно достигать; то, что далеко и трудновыполнимо – все это можно обрести тапасом, ибо тапас непреодолим».

Когда мы очистили себя, обрели контроль и самодисциплину, а на это уходят годы, не сразу это возможно, мы можем приступить к практике тапаса. Определенное время: год, три года, полгода, но, чтобы приступать к практике тапаса, надо иметь уже наработанную базу: созерцательное присутствие, саттвичные качества, четыре бесконечных, усмиренный ум, отброшенное эго, благословения различные, способность к самодисциплине, тогда тапас будет успешным. Тот же, кто приступает к такому тапасу, не обладая такими базовыми качествами, сомнительно, чтобы тапас был для него успешным.

Вначале надо запастись терпением, чтобы эту базу создать. Терпение очень важно, то есть терпение означает, что мы что-то делаем, даже когда нам не хочется или не нравится это делать, но мы все равно это делаем. Здесь момент силы и слабости, когда ты уступаешь один раз, второй, эта тенденция закрепляется, и ты сам становишься слабым, и в тебе сила, которая должна расти, не растет. И наоборот, когда у тебя есть терпение, ты превозмогаешь один раз, второй, ты почувствовал: «Я могу, я могу и это, и это, я могу еще дальше».

Здесь открывается сила садху, внезапно ты понимаешь: «Во мне есть огромные резервы, я способен на большое, я способен на большие подвиги и тапасью», В самых простых вещах – встать утром или не встать, или проспать, выполнить ежедневную практику или не выполнить, сдержать ум или не сдержать. Какие тенденции мы закрепляем, те и будут нам помогать или, наоборот, тормозить нас, поэтому, когда вам в монастыре скучно – это самое благословляющее время, монастырь создан как раз для этого, чтобы вам стало скучно, чтобы вам никуда не было деться: или ты практикуешь, или ты страдаешь.

Если ты страдаешь, значит ты не практикуешь и тебе скучно, потому что органы чувств не удовлетворяются, желания не удовлетворяется, ум скучает. Но если ты практикуешь, ты превосходишь это, оборачиваешь вовнутрь и внезапно ты открываешь в себе источник радости, источник силы и благословения, в ритрите – то же самое. Ритрит создан, чтобы вам было скучно, никаких развлечений и уму некуда деваться, либо ты в медитации, либо ты начинаешь что-то не то вертеть в уме и страдать, но когда ты вертишь не то в ритрите, ты страдаешь всегда – это путь тапаса.

Когда есть терпение превзойти это, ты открываешь в себе источник мудрости и силы, и монашеское воспитание в этом заключается. То же самое для практикующих мирян. Карма-санньяси, ванапрастха, они тоже идут этим же путем, потому что путь садху везде одинаковый. Терпение означает быть осознанным, предаваться Богу, быть медитативным, даже когда органы чувств не удовлетворены. Это не плохо, вы должны понять, что, когда органы чувств не удовлетворены – это не плохо. Первый сигнал ума: «О, я не удовлетворен, надо искать удовлетворение чувств» и в миру так: «Что-то на душе у меня, пойду развеюсь, включу телевизор, схожу в бар, выпью алкоголь, посмотрю футбол, станет радостнее, удовлетворю чувства: съем что-нибудь вкусненькое, мясо, кофе, сигарета», – вот это обычный ход мышления мирянина.

Но садху, наоборот, чувствует, что, когда органы чувств не удовлетворены – это ему сигнал, что вот сейчас самое время пришло для занятия практикой, сейчас самое время пойти вглубь, в глубину и найти что-то в глубине, найти в Боге, найти в садхане, в осознанности, в медитации удовлетворение более высокого порядка, найти тонкую, более высокую радость. Всякий раз, когда садху начинает искать эту радость, он одерживает маленькую победу, и постепенно эти победы накапливаются, внезапно он чувствует, что то неудовлетворение, которое было, оно прошло, больше его нет, и что он может питаться самыми тонкими радостями, что он может испытывать радость от медитации, осознавания, то, что не меняется, ни от чего не зависит.

Отсюда появляется его сила, что те привязанности, которые были, его оставили, что он больше не раб привязанностей, не раб привычек, не раб ума, не раб слов, не раб действий, не раб желаний, он хозяин их. Теперь они ему послушно служат, они не могут больше его очаровать, они не враги ему больше – это победа садху, отсюда рождается тапасья, и эту победу потом надо закреплять и усиливать больше и больше.

Гуру не всегда вел такой образ жизни, как сейчас, то есть в каком-то смысле гуру – это жуткий тапасвин, жуткий молчальник и жуткий отшельник, то есть то, что я сейчас делаю, – это мое служение вынужденное, так сказать, отбрасывание себя, когда делаешь не то, что ты хочешь, делаешь не то, к чему у тебя есть склонности, как ты привык, а то, что надо. Просто говорю: «Господь Даттатрея, вот тебе мое тело. Это тело можно полностью использовать для чтения лекций, распространения Дхармы, расширения сангхи, обучение других и прочее».

Просто тело сейчас сдано в аренду Даттатрее, Даттатрея его хозяин, но, если бы я его не сдал в аренду, я бы жил немного по-другому. Никто бы меня не видел, никто бы не слышал, возможно не узнал, что я есть на свете, ни с кем бы я не разговаривал, потому что я так жил много лет до ритрита, во время ритрита – тем более. Но это тело сдано в аренду Даттатрее, а коль оно сдано в аренду Даттатрее, то оно делает теперь разные вещи: надо туда ездить, надо читать лекции, надо писать книги, оно служит – это другая форма тапасьи, но у него нет интереса к миру, даже на самую маленькую вещь.

Текст:

«Санньяси: их жизнь и обязанности.

В первых трех ашрамах созревший для отшельничества, совершив жертвоприношение Праджапати, отдав в качестве дакшины все свое имущество, пусть перейдет в ашраму отшельника».

Теперь описывается путь санньяси. Санньяси – это выход по ту сторону мира, выход из мира, выход в другую реальность, в реальность тапасьи, садханы, медитации, садху. В этом мире живет Шива, Даттатрея, Гуру Брахмананда, сиддхи – это другое измерение реальности. Постепенно, не сразу, они проявятся в этом мире, по мере того, как мы очищаем себя. Там нет политиков, там не важен курс доллара, там нет политических каких-то проблем, нет властей мирских, там вообще нет мирских людей, есть только садху. Там есть совершенно другие принципы, там господствует осознавание, чистое видение, единый «вкус», божественное величие, недвойственность и только Дхарма и Дхарма. Это психологическое измерение, нельзя сказать, что это физическое измерение, будто вы найдете некую Шамбалу, где живут такие возвышенные личности, отгороженные от мира. Сейчас вряд ли вообще такие места на земле существуют, даже Китай дороги проложил на Кайлас, туда машины ходят почти до самого Кайласа, но это психологическое, тонкое, духовное измерение, в которое попадает тот, кто воспитывает в себе нужные качества.

Текст:

«Поместив священные огни внутрь себя, пусть отправляется за милостыней в деревню, пусть собирает подаяние у семи домов. Пусть не огорчается, если не получит милостыню, пусть не просит у другого просящего подаяния».

Чем более высокий статус вы занимаете, например, санньяси, монах, пурна-санньяси или ванапрастха, тем меньше вам должно быть надо от мира, надо это запомнить, тем меньше ты просишь у мира чего-либо. И наоборот, чем ниже статус у человека во вселенной, тем больше он просит. Обычный человек всегда просит: «Дайте мне денег, дайте мне любви, правительство, дай мне пенсию, дайте мне социальные льготы, дайте мне скидки, дайте мне бонусы, дайте мне вообще хоть чего-нибудь», – это позиция прета, голодного духа, – «я не удовлетворен, дайте что-нибудь, я надеюсь, что кто-то снаружи сделает меня счастливым». Но чем выше ваш статус, тем менее вы всего просите, тем более вы самодостаточны, вам не надо много, у вас мало желаний, а те необходимые желания вселенная дает вам, вы получаете: солнце есть, овощи есть, воздух есть, пять элементов есть, ум медитирующий есть, все, что надо для жизни, – есть, то есть садху не нужно много для жизни.

Если мы используем какие-то вещи, инструменты, то как инструменты для служения. Для служения действительно бывает надо много, очень много, но это Дхарма. Это планы Даттатреи, планы богов. Чтобы построить храм – нужны миллионы, чтобы изменить эту цивилизацию, эту культуру, но самому садху не нужно почти ничего – это признак того, что садху избавился от желания, он свободен от сансарных привязанностей, поэтому монахи приучают себя не просить лишнего, изменить психологию, что тебе надо что-то, кроме того, что ты имеешь.

Удовлетворенность, сантоша, означает что ты удовлетворен тем, что ты имеешь. Когда монах призывает делать пожертвования на что-то, это он не себе просит, это необходимость для служения, он это делает для людей, но не для себя. Для себя он полностью самодостаточен, ему ничего не надо особенно, вселенная его всем снабжает, силой медитации он счастлив. Сантоша, удовлетворенность, и вот научиться быть удовлетворенным во всех обстоятельствах – вот это задача.

Даже если вы владеете какими-то практиками, техниками, но вы не удовлетворены, это нельзя назвать состоянием, готовым к санньясе, но когда вы развили полную удовлетворенность, даже если вы не умеете какие-то медитативные визуализации делать – это не страшно. Сантоша, удовлетворенность, означает, что вы попали в нужную точку. Это означает, что мы способны удовлетворяться за счет Бога, за счет Атмана, то есть семьдесят пять процентов всех наших потребностей удовлетворяется за счет Бога.

Если бы не служение, допустим, то мне не нужен интернет, он для служения нужен, а так он не нужен, во мне есть интернет, все что надо, я зайду и скачаю силой медитации. Если для служения, то надо общаться, нужны телефоны, но, когда не надо, тебе телефон не нужен. Статус тоже не нужен, он нужен для служения, а для садханы ты свободен, одежды тоже не нужны красивые. Дома нужны для служения, вся красота, которую мы делаем, тоже для служения она необходима – это для Дхармы, для себя ты свободен, тебе ничего не надо. Садху пытается себя воспитать так, что лично для себя ему ничего никогда не надо, он полностью удовлетворен, а для Дхармы он может делать многое, использовать многое, но он к этому никогда не привязан.

Текст:

«Пусть принимает милостыню после того, как совершивши трапезу поели и посуда убрана в глиняный деревянный сосуд или сосуд, сделанный из бутылочной тыквы, которые должны быть вымыты водой. Пусть избегает получения изысканной пищи, пусть живет в пустом доме или под деревом, пусть в деревне не остается более, чем на ночь».

Если вы монахи – исключите пребывание со светскими людьми более трех дней, потому что это пагубно скажется на вашем монашестве, вы просто не дойдете до него – это закон. Монах, который любит светское общение, теряет свою силу, теряет свою шакти, теряет свое видение. Кроме того, кто обладает великой реализацией, я не говорю про практикующих, наши практикующие, карма-санньяси – это не миряне, это садху.

Текст:

«Пусть берет в качестве подаяния одежду размером, необходимым лишь для прикрытия чресл. Пусть ступает, прежде взглянув, чисто ли место. Пусть в качестве подаяния берет только воду, очищенную через ткань».

Если переложить на наши условия, то берите ту одежду, которую вам дают, не просите особый фасон, не просите ту или иную особенную, я про монахов говорю, у мирян, карма-санньяси в этом смысле свободы больше. Но монашеская культура, монашеская дисциплина заключается именно в том, чтобы не выбирать, даже если вам дали ботинки сорок пятого размера, носите их, никаких проблем, может неудобно носить, но для практики нет лучше садханы. Вы должны понять, как вам повезло, что никогда вам в других условиях не пришлось бы освободиться от привязанностей, а это вам дается самый прекрасный шанс освободиться от привязанностей.

Текст:

«Пусть произносит речи, очищенные истиной. Пусть совершает поступки, очищенные разумом. Пусть не жаждет ни смерти, ни жизни. Пусть терпеливо переносит поношения».

Терпеливо переносить поношения – в нашей сангхе не принято поносить кого-либо, но сама установка правильная. Если у вас нет терпения и вы склонны к обидам, значит, вы не понимаете Дхармы, вы заблуждаетесь, сансарный заблуждающийся человек. Даже если вас в глаза упрекают за что-либо, ругают, говорят оскорбительные вещи, вы должны это со смирением терпеть, принимать без всяких проблем, не делать из этого проблемы, потому что, если какие-то маленькие вещи сбивают вас с толку, то что будет, когда крючковатые слуги Ямы придут в бардо? Начнут кричать: «Круши, бей, убивай этого грешника», – ваш ум не стерпит такое, он испугается, тогда откроются адские врата и в бардо различные духи злобы не соблюдают ни Винаи, ни самайи, они следуют своему пути.

Вселенная в тонком мире не живет по монашеским правилам садху, там есть разные существа, и где-то она бывает даже безжалостна. Там сострадание, любовь – это закон верхних миров, а в нижних мирах никакого сострадания, никакой любви, там или закон кармы, или право сильного, и никто не слушает слов самоосвобождения. Пришел какой-то сильный ямадут, крючком зацепил, потащил душу. Если ты способен это терпеть и не реагировать на это, ты растворишь тело, которое зацепил крючком ямадут, и ничего тебе не будет. Если у тебя такой ум, что обижается, страдает, ты это тело не сумеешь растворить, и он тебя притащит в ад, то есть при жизни надо научиться терпеть любые поношения, при жизни, потому что после жизни уже будет поздно учиться, то есть вы должны выработать все эти качества при жизни. Никогда не обижаться, никогда не раздражаться, что бы ни было – хранить самообладание, хранить спокойствие, никогда в душе ни на кого не злиться и не проклинать его, а благословлять внутри, желать ему радости, счастья, сиддхи долгой жизни.

Текст:

«Пусть ни к кому не испытывает презрения, не благословляет, не совершает намаскар. Будет ли кто-то рубить его руку топором или кто-то другой умащать его сандалом, пусть даже в мыслях не проклинает и не благословляет ни того, ни другого».

Был один святой, у которого была рана, и в ней были черви, он практиковал такую тапасью, и когда черви выпадали, он их подбирал аккуратно и клал обратно, заботился, он говорил: «Им же есть нечего будет». В традиции тантры такое отношение к телу не поощряется, то есть если вы так начнете себя вести, вас никто не поймет, потому что отношение к пранам, энергии, телу другое. Тело считается сосудом благословений, полным божеств, в нем обитают энергии, божества, которых надо пестовать, но вайрагья должна быть такая же.

Есть христианский рассказ: жил один монах-старец в пещере в горах, и рядом с ним молодой послушник. Однажды этот послушник молодой заболел, у него что-то было с ногами, и он пришел жаловаться своему отцу этому духовному, а этот монах только постился, молился, медитировал. Он пожаловался, тот ему дал какой-то совет, этот совет не помог, снова пришел пожаловался с большими слезами, этот монах сказал:

– Чего ты так переживаешь из-за тела?

– Как почему, я же могу заболеть на всю жизнь, умереть.

– Ничего, станешь великомучеником.

Шокирующая логика с точки зрения светского человека, но с точки зрения святых – нормальная логика в той их реальности. Я никого не призываю стать великомучеником, у нас есть свой путь: это санкальпа сиддхи долгой жизни, крепкое здоровье и долголетие, но сама вайрагья, само усмирение ума и отрешение, оно не должны быть слабее – это есть сила садху.

Текст:

«Пусть постоянно будет поглощен пранаямой, дхараной и дхьяной. И пусть он видит непостоянство сансары, нечистоту, свойственную телу, исчезновение красоты в старости, мучения от приходящих болезней ума и тела и от болезней, имеющихся от рождения».

В миру матаджи всегда болезненно переживают исчезновение красоты с годами, они смотрят в зеркало и видят, что то, что было в юности, уже не то, уже никого не обольстить, душевный надлом большой. Прабху меньше на теле сконцентрированы, у них как-то попроще, есть такая поговорка: «Любой мужчина красивее обезьяны – это уже красавец». Вот для матаджи стандарты красоты ваше, соответственно, привязанность больше, надо обратить внимание, чтобы эту привязанность можно было победить.

Мы не есть тело, тело не должно нас вводить в заблуждение. Желание выглядеть красиво, желание красивой прически, желание красивой одежды. Конечно, мы должны одеваться аккуратно, по крайней мере, для мирских жителей, их больше. Если мы будем ходить как нага-баба, то нас не поймут, очень много мы делаем не для себя, а для других, потому что если здесь будет жить шестьдесят каких-нибудь аскетов в странных одеждах с безумными глазами, то местные жители просто не дадут Дхарме существовать, вы не забывайте, в какой стране мы живем, это не страна ведической культуры.

Мы все время должны демонстрировать умиротворяющую, саттвичную энергию, если мы не будет ее демонстрировать, Дхарме не дадут вообще развиваться, не будет мест, поэтому мы заняли определенную политику и держимся этой политики много лет. Ландшафтный дизайн, красивые окрестности, одежды, этика и культура – все это должно защищать и служить Дхарме, но мы не должны к этому привязываться.

Текст:

«Мучения от пребывания в утробе, где постоянно мрак и там страдания от холода и жары; и ощущение сильных страданий в момент рождения вследствие выхода из теснины утробы; свое невежество и зависимость от старших в детстве; различные страдания, связанные с обучением; а в юности — страдания из-за того, что не получаешь желанного, а при обретении его недолжным образом — из-за следования желаниями — пребывание в аду; приносящие страдания общение с чужими и разлука с близкими; и жуткие страдания в аду и при рождениях в утробе животных, и странствованиях в круговороте сансары. Таким образом, в этой вечно движущейся сансаре нет никакой радости. Даже то, что называется счастьем, из-за того, что нет видимого страдания, оно тоже непостоянно, и велико страдание потому, что он не может этим счастьем наслаждаться или обрести его».

Вопрос не в том, чтобы, разочаровавшись в сансаре, быть всегда в депрессивном, удрученном состоянии, а в том, чтобы открыть новый уровень радости. Радость, которая не зависит от внешнего, не зависит от тела, от ума, утвердиться в радости сат-чит-ананды. Настоящий садху отречен, но он не страдает, он всегда находится в большой радости, и его радость превосходит радость самых богатых людей, способных наслаждать утонченно свои чувства гораздо больше, и эта радость очень чистая, и она никогда не иссякает. Например, если взять список миллионеров из журнала «Форбс», десять самых богатых миллиардеров и садху, то если это садху настоящий, его радость такова, что никакой миллиардер ни за какие миллиарды никогда не получит такой радости.

Есть такая история: один олигарх встречается с другим олигархом через много лет и спрашивает:

– Ну, как жизнь?

 Другой говорит:

– Вот сначала был на четвертой строчке в журнале «Форбс», потом опустился на седьмую, потом на двенадцатую, а теперь снова поднялся на седьмую.

Тот говорит:

– Да, покидала тебя жизнь.

Строчки в списке «Форбс» – это количество миллиардов, у кого больше. Есть такой журнал, который ведет учет этих миллиардов и ранжирует всех миллиардеров по строчкам, это счастье человека мира сего. Счастье садху – совсем другое, он не имеет ничего, но он имеет все, ему не нужно для счастья ничего материального, ничего внешнего, никакие привязанности. Это счастье он способен получать внутри, ему для него достаточно быть осознанным, достаточно медитировать, достаточно пребывать в созерцательном присутствии, этого достаточно. Он всю жизнь может ходить в простой одежде, вы даже не поймете, что он делает, просто ходит в созерцании, этого достаточно. Просто медитирует сидя, но никто не может постичь глубину садху, той радости, которую он испытывает, потому что можно увидеть тело садху, но никто нельзя увидеть душу садху, которая безгранично широка.

Все это путь, по которому надо воспитывать себя, не очаровывайтесь этой жизнью, не очаровывайтесь внешним миром, отношениями, привязанностями, текущей ситуацией – это иллюзия, кто сомневается, может убедиться в этом через восемьдесят лет. Когда человек ко мне приходит с какой-то большой проблемой, я говорю: «Прежде всего не беспокойся, через восемьдесят лет она сама решится, все это будет совершенно неважно, подожди чуть-чуть».

У меня всегда с детства такое видение было, что те масштабы жизни, промежутки времени, которыми живут люди – это совершенно ничтожные промежутки, и они придают значение тому, что ничтожно, тому, что временно. Восемьдесят лет ничтожно с точки зрения Бога, время оперирует такими цифрами, которые мы никогда даже не сумеем написать за всю жизнь: гугл лет, гуголплекс лет, зиллионы, зиллиарды. От этих цифр ум просто в шоке, он останавливается, мы за всю жизнь даже можем не написать сколько цифр. Есть число Мозера, есть число Грэхема, считается, что это такое число, в котором сам Грэхем не знает, сколько в нем цифр. Махакала, Шива в форме Махакалы, оперирует подобными числами легко, для него это мгновение, но мы, не понимая принципа времени, слишком привязываемся к текущему времени, к текущим обстоятельствам, ситуациям, к текущей жизни, переоцениваем их. Садху, санньяси, йог, монах, ванапрастха, карма-санньяси, ванапрастха-карма-санньяси – это статусы, которые отражают другой взгляд на мир, другое мировоззрение, другую философию жизни. Когда мы задумываемся в этих масштабах, что будет через пятьсот миллиардов лет? Будет ли существовать даже наша галактика?

Мы неизбежно станем для будущих наших потомков прошлым, мы станем для них археологией, раскопками, понимаете вы это? Вот сейчас Иван Грозный кто для вас? Новгородское вече, а дружинники, которые скакали с мечами и копьями? Тысячу лет назад вы бы так в город не съездили бы на машине, пришлось бы две недели, наверное, скакать и брать охрану от лихих людей еще, конников человек пять с копьями и луками, чтобы в город добраться, иначе бы не доехали. Но все эти люди когда-то жили и также как мы чувствовали, действовали, заботились, у них проблемы разные, но сейчас для нас они – это история, это учебник по истории, это археология, это черепки в музеях, раскопанных археологами, вот и все – это время, Махакала.

А кто мы для людей двадцать пятого века, даже двадцать третьего века третьего тысячелетия, будут ведь люди жить в третьем тысячелетии, будут думать: «Вот были такие люди, следовали адвайте, распространяли Дхарму в России, история развития Санатана Дхармы», – и России, может быть, уже не будет как она сейчас есть, и люди будут другие совсем, культура будет другая.  Мы будем прошлым, мы станем археологией для этих людей, а сами где мы будем? Наши души будут в других мирах. Но непонимание этого процесса времени не дает возможности отрешиться от текущего, чтобы утвердиться в том месте, которое называется аканда-кала – недвойственное время. Считается, что только привилегия йогов созерцать вечность, и мы должны научиться созерцать вечность, зародить такую вайрагью. Для этого мы становимся монахами, ванапрастха, карма-санньяси, идем по духовному пути – это совершенно не мирской, не светский путь.

Иногда мы вынуждены считаться с окружающей светской культурой, мы вынуждены делать реверансы и па в сторону этой окружающей культуры, к сожалению, потому что эта окружающая культура сильна. Нас всего максимум, может быть, тысяча человек в России, а непрактикующих – сто сорок миллионов, мы не можем ее полностью игнорировать, мы вынуждены считаться с ней, делать в ее сторону реверансы внешне, но это не означает, что мы должны внутри подпадать под нее, потому что мы живем в своей культуре – культуре садху. Это мирское, светское мировоззрение мы стараемся убрать, чтобы утвердиться в культуре садху – это другое мировоззрение, привычка смотреть на мир по-другому.