29.01.2008

Текст «Датта даршанам». Даттатрея описывает царю Яду своих учителей.

«18. Скопа – маленькая птичка.

Однажды эта маленькая птичка держала во рту кусочек пищи, когда большая и сильная птица увидела это и атаковала ее. Умная маленькая птичка немедленно уронила этот кусочек. Тогда большая птица оставила маленькую в покое и последовала за кусочком пищи. Так маленькая птичка избежала грозящей опасности.

      Я научился у птички тому, что, если мы храним вещь, которую жаждут получить другие, она будет подвергать нас тяжелым страдания, и поэтому мудро отдавать такие вещи добровольно».

И что же это за вещь?

У монаха не так-то много вещей, а именно – двадцать одна, включая сангхати и прочие мелочи. Но у него есть одна очень большая вещь, которая может быть для него очень ценной. Она называется ахамкара. И Даттатрея говорит, что лучше ее отдать добровольно, поскольку все равно ее могут отобрать и отберут.

Отдать добровольно – это значит обнаружить корень, источник, из которого исходит ахамкара. Не требуется отбросить эго, отрешиться от него, стать вообще бескачественным, поскольку мы не можем жить без каких-либо качеств, пока мы в проявленном. Но требуется разотождествление с тем конгломератом мыслей, концепций и идей, с которым мы привыкли себя отождествлять.

Я бы не сказал, что на пути учения лайя-йоги мы должны полностью себя растворить, войти в состояние прострации и вообще отказаться от каких-либо личных качеств, личной воли, личной точки зрения, а просто быть в каком-то безвоздушном вакууме. И даже если мы это захотим, то у нас все равно не получится. В относительном измерении всегда есть место качествам, проявлениям, выборам, свободе воли и прочему – все это проявлять не возбраняется. Другой вопрос, что состояние эгоизма проявляется, когда происходит жесткое отождествление с неким комплектом этих качеств без понимания того, что сами эти качества пустотны, не существуют отдельно от всевышнего Источника. Отдать эту самую главную вещь – это значит обрести преданность всевышнему Источнику, научиться отпускать себя, научиться отсекать свои фальшивые надежды, ложные мечты и цепляния, доверять этому Источнику.

Сначала, пока нет осознанности, у нас нет такого доверия. У нас есть некоторая вера. Например, вера в учение, которое мы понимаем логически, вера в древо Прибежища. Но по мере прояснения осознавания наше собственное осознавание становится объектом Прибежища и объектом веры. Вы приходите к пониманию, что ваше собственное осознавание является непостижимым и всеобъемлющим, а ваше эго (ахамкара), так называемая ценная вещь, – это лишь маленький пузырек на безбрежном океане осознавания. Эго не может соперничать с этим осознаванием, оно не может с ним строить диалог на равных, на уровне партнерских отношений – все это невозможно. Оно может лишь отдаваться ему, пребывать в вере и в преданности. В конце концов оно вообще должно исчезнуть и капитулировать как форма отождествления. То есть капитулировать не как качество, не как проявление, не как свобода воли, не как свобода выбора, а именно как форма отождествления – это следует хорошо понимать!

Некоторые учителя неоадвайты говорят так: «Надо убить ум, надо убить эго». Я задаю вопрос: «Если вы их убьете, то дальше что? А чем вы действовать будете? Ведь ваши клеши останутся, и что тогда? Вы же должны что-то противопоставить уму и эго. Или вы настолько укоренились в пустоте, что вам больше ничего не надо. Кармы останутся, клеши останутся, а вы только убиваете ум и эго. У вас проявляется «вкус» к пустотности, но и карм немало проявляется. И что вы с ними будете делать?»

Это подход неоадвайты.

Подход риши другой. Они говорят: «Надо контролировать ум и эго. Надо понять пустотную сущность ума и научить его самоосвобождать, а эго надо погружать в преданность».

Ум необходимо развивать. Йогическое эго следует очищать, тренировать, делать сильным, изощренным, мощным, совершенным. То есть надо видеть ум и эго как инструменты на службе высшего «Я». Если этого не делать, а просто совершить прыжок в пустоту, можно сильно расплыться в ней и зависнуть, поскольку несовершенные личные качества не позволят пройти в те области, где стоят стражи этих областей.

Именно поэтому классическая адвайта риши придавала большое значение самодисциплине, воспитанию качеств, тапасу и философской подготовке. Я считаю этот взгляд намного более глубоким. Хотя если речь идет о том, чтобы убить именно отождествление с эго и умом, то это все правильно. Но, как видите, здесь есть очень тонкое различие – путь риши и путь «без головы», путь риши и путь Ошо.

Мне самому Ошо очень нравится, но, чтобы следовать пути Ошо, надо обладать уже совершенными качествами, чтобы, уже обладая этими качествами, их легко отбросить и при этом все остальное само собой происходило.

Когда я встречаю духовного искателя, который говорит: «Я больше не читаю текстов, я больше не занимаюсь концентрацией, я все отбросил, я уже «без головы». Я думаю: «Ну-ну, и как надолго ты в этом останешься?»

Мы должны обладать мощным и изощренным инструментом сознания на уровне, превосходящем уровень обычного человека, обычного существа, при этом, разумеется, ничуть не отождествляясь с ним. Этот инструмент нам нужен не для эгоистических забав, а чтобы все глубже и глубже проникать в осознанность – именно в этом заключается путь божества.

Божество обладает очень развитыми качествами, и именно потому оно может глубоко понимать и практиковать Дхарму, проникать в тайны Абсолюта. То есть развитие не заканчивается на том, что мы «отбросили ум». Скажем так, развитие истины с этого только начинается, и все наши качества должны прийти к своему полному расцвету и совершенству. Наши праны, ум и воля должны прийти к полному расцвету и совершенству. Мы должны овладеть различными видами энергии (шакти), у нас должны проявиться различные сиддхи. И все это должно естественно проявиться под воздействием силы нашего осознавания. Другими словами, путь ануттара-тантры или адвайты сиддхов – это путь, на котором ничто не отбрасывается, а все пробуждается и полностью расцветает.

В противном случае, анализируя деятельность сиддхов и богов, таких как Брахма и Индра, мы могли бы прийти к противоречиям. Можно было бы сказать, что если они действуют, творят вселенные, то они не отбросили свое эго и действуют на основе эго, но это противоречие, поскольку просветленное божество не может действовать на основе эго. Более того, если бы у него было эго, оно не могло бы так действовать. Остается догадываться, что они отбросили эго, тем не менее, действуя, они проявляют различные качества в состоянии безэговости – это и есть принцип лилы (игры), когда есть проявление, игра энергий и постоянный прогресс развития, но нет действующего, нет того, кто прогрессирует, нет того, кто этими энергиями владеет.

Другими словами, духовная практика даже в состоянии самоотдачи – это прогресс, это не стояние в некой зависшей тине. Адвайта – это не стояние, не статичность. На относительном уровне адвайта – это всегда цветение, прогресс, развитие в сторону мандалы чистого видения.

Текст:

«19. Мальчик.

О царь, в этом мире йогины и равные им живут как дети.

У маленького мальчика нет забот о жене и детях. Похвалы или упреки других не волнуют его. Он всегда счастлив, играя сам с собою.

Я научился у него тому, что мудрец должен быть подобен ему. Действительно, нет большого различия между маленьким мальчиком и йогином. Оба свободны от забот, оба счастливы. Но тогда как мальчик не делает никаких усилий, потому что не обладает знанием, йогин, зная все и достигнув Бога, остается бездеятельным через осознание».

Быть бездеятельным – это ключевой принцип учения. Вхождение в «великое недеяние» – это та разделяющая черта, которая отделяет стадию «вынашивания» от стадии «рождения». Вы не попадете в стадию «рождения», если не примете решение войти в «великое недеяние», не вступите в нидидхьясану, когда нет ни картритвы, ни карты (ни делателя, ни самого процесса делания).

Тем не менее вхождение в процесс недеяния не означает внешне ничего не делать, то есть не позволять энергиям проявляться. Внешне все может остаться тем же самым, наоборот, деяния могут даже расцветать, но теперь этот расцвет происходит не потому, что это эго в вас действует, а просто потому, что в ваших жилах течет кровь и в вашем центральном канале играет энергия.

Нет делателя – это означает, что нет привязанности к процессу делания и к результатам, нет эгоистичного самоудовлетворения. Все удовлетворение приходит не благодаря деланию, а благодаря единству с Источником, а Источник всегда удовлетворен, независимо от какого-либо результата.

Если же мы не научились так действовать, то всегда будет замешательство, всегда будет стремление получить плоды, присвоить их и насладиться ими. Тогда мы будем совершать ошибки в действиях, ошибки в служении. Мы всегда будем отождествляться с тем, что делаем. Наши цели будут запаздывать с реализацией, поскольку в отождествлении воплощение намерения проявляется слабо. Мы начинаем утрачивать состояние игры (лилы).

Многие понятие «недеяние» интерпретируют как отказ от любых действий вообще. Для начала действительно важно и полезно научиться ничего не делать. Именно поэтому в ритрите мы приучаемся просто сидеть. Вы должны хорошо понять, что ритрит – это время, когда вы ничего не должны делать, кроме как осознавать и медитировать. И бывает, что в ритрите придерживаться этого очень не просто. Именно в ритрите нас обычно посещают самые великие идеи по служению, рождаются самые глобальные проекты, и мы внезапно чувствуем, что еще так много могли бы сделать. И когда идут записки из ритрита, то старшие монахи думают: «Да-да, все понятно…». Мы мечтали о том, что ничего не будем делать в ритрите, что будем только медитировать, но когда мы приступили к этому процессу, то оказывается, что быть самим собой, ничего не делая и осознавая, – это совсем не просто. Почему так происходит? Потому двигаются энергии, потому что ум слишком долго разгонялся и постоянно что-то хочет делать.

Здесь важно понять принцип, что нам надо искать глубокое пространство недеяния, где все это может сгорать, исчезать, самоосвобождаться. Если вы нашли это глубокое пространство недеяния, открыли его в ритрите, ничего не делая, то потом его надо привнести в повседневность. И тогда, чем бы вы ни занимались, это лишь игра энергий, исходящих из глубокого пространства недеяния.

Иногда я довольно интенсивно занимаюсь многими вещами сразу, но сам я вообще не чувствую, что делаю что-либо. Да, что-то вокруг происходит, вращается. А я просто пребываю во внимательной осознанности каждую секунду и откликаюсь на то, что происходит. Но ни разу у меня не возникало беспокойства: «А вдруг это произойдет не так, как я задумал». У меня ни разу не возникало каких-то планов и целей, чтобы это произошло именно так, или каких-то претензий, если это не происходило. Относительной части моего сознания вполне хватает, чтобы все двигалось так, как надо, как задумано, и при этом нет никаких цепляний к этому. В этом и состоит искусство – пребывать в состоянии недеяния, но управлять относительным измерением.

Текст:

«20. Незамужняя девушка.

О царь, в деревне жила девушка, которая достигла возраста замужества, поэтому отец искал для нее жениха. Однажды пришел жених на смотрины. Так как в то время ее матери не было в деревне, она сама должна была истолочь рис, приготовить его и подать на стол.

«Будет неправильно, если меня обнаружат при этих незавидных обстоятельствах», – подумала она. Поэтому она старалась толочь рис тайно, но браслеты на ее запястье начали звенеть. Чем больше браслетов надето, тем больше звона. Поэтому она оставила по два браслета на каждом запястье, сняла остальные и начала толочь снова. Но даже тогда браслеты слегка позвякивали, поэтому она стала толочь, оставив только по одному браслету на каждом запястье.

Я тщательно обдумал это и научился у этой девушки тому, что если слишком много людей собирается в одном месте, происходят ссоры. Когда двое находятся вместе, начинается разговор. Поэтому йогины всегда должны оставаться в уединении».                               

Независимо от того, где вы находитесь, вы остаетесь уединенными, самодостаточными. Сангха (мандала практикующих) – это третья драгоценность. Она очень важна, это основа буддха-кшетры (поля просветления), поэтому важно находиться вместе, выполнять коллективные практики, общаться. Однако все это делается так, будто вы самодостаточны и находитесь в уединении.

Несмотря на то, что мы годами живем рядом друг с другом, у нас нет (по крайней мере, не должно быть) ни каких-то сентиментальных желаний, ни группировок по интересам, ни закадычных друзей или подруг на почве привязанности (имеется в виду в неправильном смысле этого слова, а друзья в Дхарме – это хорошо).

Самодостаточность – вот что такое принцип монашества. Мы всегда пребываем самодостаточными, одинокими. При этом не имеется в виду негативный смысл. Одинокий в этом контексте означает, что монах един со всеми, но не на уровне ума, эго или тела, а на уровне сверхсознания. Вы как монахи должны научиться этому искусству – общаться без привязанности, постоянно пребывая в самодостаточности. Другими словами, привыкнуть быть для самого себя центром вселенной – это и есть состояние монаха.

Если же вы имеете много других центров своей внутренней вселенной, привязываетесь в общении, создаете избыточные связи, то сансара для вас не прекратится даже в монашестве. В том-то и дело, что мы живем в монастыре, взаимодействуя, поддерживая любовь, сострадание, самаю, помогая друг другу, но у нас никогда при этом не теряется собственное пространство осознавания. Никогда! И только поэтому мы можем строить правильные взаимоотношения, помогать друг другу, поддерживать гармонию и любовь. Но как только у нас теряется это пространство, начинаются другие связи и отношения, то сразу же вслед за этим ждите проблем, ждите замешательства, потому что, отождествившись, вы потеряете собственную самодостаточность. А монах эту самодостаточность должен пронести через всю жизнь, она у него должна не убывать, а наоборот, вырастать и крепнуть день ото дня.

Дух мирян (я имею в виду непрактикующих) с годами слабеет, а привязанности усиливаются. Того состояния, которое было у них в двадцать лет, в сорок пять уже нет, потому что каждый человек в миру обрастает кругом привязанностей, и он слишком много в них вложил, чтобы так легко от них отказаться. Все люди в двадцать лет имеют большие амбиции и очень свободный ум, но в сорок пять это все исчезает, потому что уже много привязанностей и мало праны, уже не до амбиций, а есть лишь желание сохранить то, что есть, поэтому им так сложно практиковать.

К сожалению, с годами дух людей слабеет. А дух монаха, напротив, с годами становится еще мощнее, еще глубже. Но если вам не удается в сангхе сохранять самодостаточность, если вы не можете ее удерживать, то к этому надо стремиться.

Текст:

«21. Изготовитель стрел.

Удивительна концентрация у изготовителя стрел. Пока изготовляется стрела, его ум настолько сконцентрирован, что даже если процессия царя в сопровождении музыкантов и танцоров пройдет около него, он не заметит этого. Весь его интерес и все усердие направлены на изготовление стрелы.

Подобным образом, о царь, йогин постепенно должен развивать бесстрастие. Он должен учиться сидеть неподвижно сколь угодно долго и затем практиковать свою йогу, чтобы удерживать свою витальную атмосферу. Тогда ум успокоится. Если такой спокойный ум направляется на Шри Хари, васаны, тенденции, порождаемые кармой, будут сожжены дотла. Затем возрастет саттва-гуна и подчинит раджас и тамас, довершая разрушение волнения и лжи. Целью является состояние самадхи. У того, кто достигает этой ступени, исчезнут различия между знанием внутреннего и внешнего мира. У него исчезнет понятие двойственности. Я научился этому у изготовителя стрел».                                                    

Урок, который получил Даттатрея – самадхана – устойчивость в погруженности, сосредоточенность, внимательность. Эти уроки мы отрабатываем прежде всего в процессе служения, в движении, во взаимоотношениях. Если вы внимательны, то у вас появляется ясность, и тогда вы можете всего добиться.

Например, человек строит келью, но его ум рассеян, он не может сосредоточиться. Он начинает что-то делать, а потом говорит: «Хорошо бы пойти поговорить с этим о его вчерашних опытах. Это так интересно!» Затем он думает: «Пора бы мне выпить чашку компота». Так проходит три-четыре часа, служение заканчивается, управляющий подходит к нему и спрашивает: «Прабху, как продвигается строительство вашей кельи?» Но строительство не продвигается. Управляющий пожимает плечами.

Человек, который пребывает во внимательности, всегда очень собран и вкладывает осознанность во все свои действия. Он – само воплощение концентрации. Он способен длительное время удерживать ум на заданной цели, поэтому может получать очень быстрые результаты. Даже люди, добившиеся мирского успеха, обладают таким качеством. И йогин тоже должен его взращивать. Прилагать его можно к чему угодно: служение, сидячая медитация, изучение учения, чтение текстов, творчество. Главное, чтобы этот принцип был правильно понят.

Риши Васиштха сказал золотые слова: «Нет ничего невозможного, если постараться».

Как-то я читал правила для дзенских монастырей, датированные шестнадцатым веком. В этих правилах было написано, что управляющий или старший монах имеет право поколотить (но не более двух раз) нерадивого послушника в присутствии всех после вынесения ему порицания, в том случае, если он чего-либо не сделал. Другой дзенский мастер, комментируя эти правила, говорил, что старшие монахи не должны слишком уж колотить послушников; они должны проявлять к ним заботу и любовь, а такую меру применять только как воспитательную.

Я подумал: «Возможно, в Китае в шестнадцатом веке были другие нравы и времена. Возможно, монахи в это время тоже были разные и имели некоторые проблемы».

У нас, конечно же, ничего подобного не принято; наоборот, большое значение придается творческому служению и самостоятельности. Но принцип внимательности всегда остается: он был актуален тысячу лет назад, он актуален сейчас, он будет актуален через тысячу лет в будущем.

Текст:

«22. Змея.

О царь, ты можешь заметить, что змея движется, исключительно извиваясь, не рассеянно задумавшись, а всегда бдительно. Хотя у нее два языка, она не создает глупого шума.

Если это тело – преходящее местопребывание, почему для него должен быть построен дом? Более того, домовладельцы знают из опыта, что, когда дом построен, появляется много забот и тревог.

Змея вместо траты своего времени на строительство крова живет счастливо в норе, построенной и брошенной белыми муравьями.

Размышляя над этим, я понял, что мудрец должен следовать этому примеру».                

Не привязывайтесь ни к чему, чем обладаете.

Даже когда мы строим красивые залы, рассматривайте это как форму подношения Дхарме, а не как форму ублажения своего чувства собственности. Мы их будем и дальше строить, но мы их строим не для того, чтобы обладать собственностью и привязываться к ним, а чтобы сделать достойные подношения богам и сиддхам, чтобы Дхарма уважалась.