19.05.2006

«Трипура рахасья», глава 17 «О бесполезности быстротечных самадхи и о пути к мудрости».

Глава начинается с обсуждения быстротечных самадхи. Поскольку на эту тему уже давались комментарии, мы сразу продолжим со следующих вопросов.

Текст:

«Молодой брамин спросил далее: «О царь, почему же тогда все люди еще не освобождены, если в их жизнях настолько часто встречаются скоротечные самадхи, и если оно – светоч, несущий просветление в непроявленной пустоте сна? Освобождение – прямой результат внекачественного самадхи. Почему же тогда высшая Сущность, будучи чистым разумом, не осознает себя и не останется освобожденной навсегда?»

Перед этим Джанака объяснял, что даже в жизни обычных мирских людей происходят скоротечные переживания недвойственности. Это времена, когда понятийный ум парализован. Какое-то экстремальное событие, момент, когда ум переходит от одного восприятия к другому, то есть находится в промежуточном состоянии. Первый миг после пробуждения, момент испытания интенсивного чувства или ощущения – все это разновидности быстротечных самадхи. Например, смех, юмор – это тоже своего рода прямое введение, когда за счет парадокса понятийный ум блокируется. На время логическое мышление парализуется, и на поверхность выходит истинная сущность. Поэтому, когда люди посещают юмористов и любят смеяться, на самом деле они приходят за даршаном, а юмористы выступают в роли гуру, дающих прямое введение через такие парадоксальные монологи.

Аштавакра спрашивает: «Если люди так часто испытывают в своей жизни раскрытие глубинного сознания, когда их понятийный ум парализован, почему же они не достигли освобождения?» Логичный вопрос.

Текст:

«Невежество рассеивается чистым разумом, который есть самадхи, и это – непосредственная причина спасения. Пожалуйста, расскажи мне об этом, чтобы все мои сомнения ушли».

Царь ответил следующим образом: «Я расскажу тебе эту тайну. Цикл рождения и смерти, существующий с незапамятных времен, обусловлен невежеством, которое проявляется в виду удовольствия и боли, все же оставаясь только сном и чем-то нереальным».

Цикл рождений и смерти обусловлен неведением. Неведение заключается в нераспознавании манасом, то есть понятийным умом, своей тонкой природы, а именно буддхи и Атмана, как Источника. Вследствие нераспознавания происходит отождествление манаса с телом, объектами чувств и органами чувств. И тогда игра энергии, которая составляет сущность вселенной, воспринимается дуалистично (в рамках нравится или не нравится, плохо или хорошо), и полностью окрашивается личностными интерпретациями; занимается жесткая двойственная позиция. То есть излюбленный трюк нашего эго – объявить себя чем-то реально существующим, самодостаточным и отделить от мира, от внешних объектов и, разумеется, от Всевышнего Источника. И тогда возникает такая жесткая оппозиция между «я» и «не я». То есть «я» – это ум и тело, а «не я» – это все остальное.

Разумеется, живое существо живет в такой жесткой оппозиции, и ему ничего не остается делать, кроме как постоянно делить мир на то, что ему нравится, и то, что ему не нравится, на то, что для него выгодно, и то, что ему невыгодно. Так возникают категории плохого и хорошего, добра и зла и прочие, хотя на самом деле в природе ничего такого нет и не было. Говорят так: «Нет плохого, а есть то, что не нравится тебе. Нет хорошего, а есть то, что нравится тебе». Все это сугубо человеческие, субъективно окрашенные ценностные критерии, проистекающие из двойственности, из неведения.

Момент, когда происходит отвержение негативного и возникает страстная привязанность к тому, что нравится, – это и есть момент приковывания дживы к круговороту рождения и смерти. И поскольку различение тонкой познавательной активности буддхи и Атмана отсутствует, то такое приковывание не самоосвобождается. Напротив, оно закрепляется, порождая на следующие жизни новые ветвящиеся причины. Но простой акт обнаружения тонкого осознавания буддхи, независимо от того, сколько прошло жизней и сколько накоплено карм, мгновенно начинает самоосвобождать все эти разветвления кармы. Это подобно тому, как если бы в комнате тьма существовала тысячу лет, но даже одного мгновения зажженного светильника достаточно, чтобы рассеять эту тьму. Таким же образом, как говорится в сутрах, как бы много ни существовало неведение, одного ясного взгляда на природу сознания достаточно, чтобы начать рассеивать тьму внутреннего неведения. Другими словами, как только мы достаточно ясны, бдительны и осознающи к природе «я», наш ум начинает становиться идентичным умам всех будд. Другое дело, что наши остаточные кармы иные, чем у всех будд, поэтому нужно некоторое время, чтобы произошло окончательное растворение.

Текст:

«И раз это так, то мудрый говорит, что знание может положить этому конец. Но какое знание? Это мудрость, порожденная самореализацией: то есть «Я есмь То». Невежество не может быть удалено простым опытом внекачественного расширения разума, как нирвикальпа-самадхи. Ибо такое расширение находится в гармонии со всем, включая невежество. Оно подобно холсту, используемому в живописи; холст остается одним и тем же, какая бы картина ни была нарисована на нем. Внекачественное знание – это простой свет; объекты проявляются через него и в нем. Но невежество или заблуждение нельзя путать с состоянием савикальпа, ибо невежество – всего лишь изначальное загрязнение (то есть причина), продолжающееся как эффект, следствие. Изначальная причина заключается в знании совершенства высшей Сущности. Идея совершенства обусловлена отсутствием частей. Части могут появляться только благодаря времени, месту и форме».

Всевышняя Сущность обладает полнотой совершенства. Мы являемся носителями, проявлениями, манифестациями всевышней Сущности. Автоматически это означает, что мы являемся носителями высшего совершенства. Когда мы думаем, что не чувствуем, не знаем высшего совершенства, это всего лишь означает, что мы не воссоединились с ним, хотя им и обладаем. Другими словами, наша познавательная активность не способна его воспринять, хотя мы его никогда не теряли. Это можно уподобить человеку, у которого в подкладке пальто зашит миллион долларов, но он не может им воспользоваться, потому что даже не подозревает, что он у него есть; тем не менее он обладает этой огромной суммой. Таким же образом изначальное совершенство существует в настоящий момент, однако оно существует как потенциал. Оно не активировано, потому что наша познавательная активность с ним не воссоединена и не может им пользоваться по-настоящему. Как только наше познающее сознание начинает с ним воссоединяться, весь этот потенциал мгновенно разворачивается. Это не то, что мы что-то делали бы, а затем достигли. Этот потенциал совершенен с самого начала; вопрос в его признании и в разворачивании его энергии.

Каким же образом соединиться познающей активности манаса с этим потенциалом? Манас, то есть наше понятийное сознание, должен чутко и бдительно прислушиваться к своему Источнику, быть внимательным и каждое мгновение настраивать канал связи с этим потенциалом, пока такой канал не станет непрерывно действующим. Как только он устанавливается, наступает благословение нисходящей силы (Ануграхи), и тогда уже манас бессилен что-либо делать, его действия не нужны, а сам он может расслабиться и уступить место более высокой духовной силе, которая нисходит через буддхи.

Текст:

«Однако чувство завершенности появляется без этих факторов, подразумевающих стремление к ним, что порождает чувство нехватки и потребности. Во времени и пространстве возникают ограничения, и фундаментальная причина невежества проявляется как «я есмь». Это – эмбриональное семя, из которого затем появляется росток тела как индивидуализированной сущности, вырастающий далее до гигантского дерева в виде колеса рождений и смерти».

Сначала порождается ограничение, связанное с сознанием, индивидуализация чувства «я есмь», а затем появляется тонкое тело, пять пран, физическое тело, судьба, рождение, карма, обусловленность прошлым и будущим и прочее. Но само сущностное сознание, находящееся глубже, чем отождествление «я есмь», выше времени и пространства. Оно непостижимое, поэтому его называют апаричинна. Оно бесконечное, поэтому его называют апрамея, или ананта. Оно вне рождения, становления, поддержания, сохранения, разрушения, вне прошлого или будущего, поэтому его называют калатита. Оно вне трех категорий (сияния, движения и инертности), поэтому его называют гунатита. Оно вне делающего, деятеля и привязанности к плодам действий (вне картритвы и карты). Это чистое осознавание до краев переполнено энергией, игрой и блаженством, поэтому о нем говорят как о парипурна – абсолютной всеобщей полноте. Оно непостижимо свободно и руководствуется только своей волей, поэтому его называют сватантрия, или сваччханда. Оно обладает бесконечностью или способностью к манифестациям, к игре, к творческим проявлениям, поэтому говорят, что ему присущи виласа, или лила (игра), а также спанда – способность излучаться. Оно изначально самосовершенно; ему нет нужды достигать, очищаться, что-то делать, потому что оно самосовершенно в силу своей природы, по рождению, поэтому его называют арья. Оно обладает спонтанным самосовершенством, которое достигается без напряженных усилий, практики и чего-либо еще. То есть оно естественно самосовершенно, поэтому его называют сахаджья (естественное). Оно находится вне всяких искусственных усилий, построений, вне всякой сфабрикованности, то есть это не то, что нужно создавать. Напротив, ему нужно освободить вход и дать возможность проявиться. Если бы нужно было что-то искусственно создавать, мы бы понимали, о чем речь. Например, если приложить достаточно ясности и усилий, то можно построить великолепный храм, но принцип свободы от усилий и сфабрикованности означает, что храм уже стоит, что его надо просто найти. Именно путь учения лайя-йоги, так называемый путь единства основы, пути и плода, когда основа, путь и плод есть одно, – это отличительная особенность прямого пути традиции сахаджья. То есть мы не строим храм, а считаем, что он уже стоит, поэтому пытаемся сразу найти его уже готовым.

С позиции плода я даже пробовал действовать в служении – так у нас появился зал «Безмятежный океан» и библиотека. Когда у нас был только один зал, я подумал с позиции плода, что наверняка еще должны быть залы в «Дивья локе», надо их просто поискать. Я пошел и нашел склад – теперь это стало библиотекой. То есть зал уже был, просто мы его не замечали. Я подумал: «Ведь это только акт сознания, нужно просто признать, что зал уже есть. Если ты признаешь это, ты ищешь, где он есть, и он находится». Это очень хороший пример, который показывает, что изначальное совершенство уже есть, его нужно просто найти, а как только вы его находите, оно мгновенно появляется в вашем сознании, то есть вам не надо его строить. Мы не строили библиотеку, мы ее просто нашли. Но мы бы этот зал не заметили, если бы не признали этот факт, и, возможно, он так и остался бы просто сараем, а библиотеки не было бы в поле нашего видения. Это пример того, как можно действовать с точки зрения самосовершенства в поиске естественного состояния.

 Вопрос:

«Возникает сразу вопрос: в поисках естественного состояния практикующий ищет, ищет, а находит не то. Ведь вместо библиотеки можно было бы найти что-нибудь другое, то есть это могло бы быть место для бхаджан мандалы, зернохранилище и так далее. В зависимости от того, какое у тебя кармическое видение, то ты и найдешь. С одной стороны, это просто – взять и найти. Но, конечно, это нелегко».

Вы про относительное измерение?

«И про абсолютное тоже. Что-то не очень получается найти. Ведь библиотека могла быть внутри нас… Эта природа Будды…»

Не следует понимать буквально. Я этот пример привел, чтобы намекнуть на тонкие духовные процессы. Это не означает, что, если вы решили, что мастерская уже есть, вы идете искать и находите в овраге новую мастерскую. В общем, парасаттарка-логика предполагает и такое, но, чтобы это проявилось, ваше присутствие должно быть очень уж глубоким. С точки зрения сиддхи нет вообще ничего нереального, но я данный пример имел в виду как метафору.

«А я имел в виду, что не могу найти внутри состояние, вот именно свой храм. Ищу вот уже второй год здесь, но тяжело».

Сам поиск является ошибкой. Поиск означает неуверенность, факт непризнания. А нужно устранить даже сам факт поиска и начать укореняться в признании. Должно быть, вы чего-то ждете, да?

«Ну да…»

Сверкания во время медитации, каких-то ярких опытов. Почему бы вам не начать признавать это с настоящего момента, с того момента, в котором вы сейчас находитесь? Как только вы устраните поиск и приступите к признанию, этот храм мгновенно начнет проявляться, потому что он не зависит от опытов, от усилий, от вашей веры в него. Он существует. Верите вы в солнце или нет, оно все равно всходит по своему распорядку. Таким образом, понимание и сам факт признания его начнет становиться для вас новым колоссальным опытом.

Поиск есть заблуждение. Поиск есть следствие идеи пути. Как только есть путь, то есть и поиск. А значит, есть и тот, кто идет по пути, а значит, есть вся его карма с грехами и заслугами, и этому конца не будет. Но мгновенный путь в том и заключается, что мы начинаем понимать, что нет путника. Путь есть плод, следовательно, нет и поиска. И тогда нам остается признание, укоренение и празднование. По сути, божественная гордость как санкальпа – это и есть подобная практика (и все другие санкальпы, если вы их правильно понимаете). Если же вы практикуете божественную гордость с точки зрения пути, плода и путника, это тоже работает, но это не мгновенный путь, а обычный путь очищения. Но именно особенность пути лайя-йоги заключается в том, что плод, путь и основа одномоментно присутствуют прямо сейчас. И это вопрос не достижения, а распознавания, узнавания и признания.

Текст:

«Цикл рождения и смерти не прекращается до тех пор, пока не будет положен конец невежеству. Это может случиться только благодаря совершенному знанию своей сущности, не иначе.

Такая мудрость, которая может устранить невежество, несомненно, бывает двух видов: косвенная и непосредственная. Вначале знание обретается от учителя и, через него, из священных писаний. Такое косвенное знание не может позволить узреть суть проблемы, поскольку одно только теоретическое знание не принесет плода. Необходимо практическое знание, которое приходит только благодаря самадхи».

Есть несколько способов получать учение. Традиционно это описывается как шравана (слушание), манана (обдумывание) и нидидхьясана (памятование).

В ведантических интеллектуальных школах это имеет обычную трактовку. Слушание означает, что вы слушаете, понимая логику. Обдумывание (манана) означает, что вы анализируете, задаете вопросы, сравниваете со священными текстами, устраняете непонятности. Нидидхьясана означает, что вы пытаетесь быть в памятовании того, что обдумывали.

Однако традиция сиддхов называется путем незаочного постижения, или путем реализации прямого видения шуньяты, или путем единой самаи, или путем сердечной сущности. Это означает, что для нас шравана, манана, нидидхьясана имеет другой характер: даже когда вы слушаете устные наставления, логические разъяснения, они не дают вам новых логических знаний, а апеллируют к вашему осознаванию, к вашему состоянию. Другими словами, через речь мы пытаемся выйти за пределы речи – это шравана с точки зрения лайя-йоги. Манана не означает обдумывание, анализ и прочее, а скорее, означает устранение сомнений и неясностей в отношении созерцательного присутствия, понимания природы Ума. И наконец, нидидхьясана заключается в непрерывном однонаправленном удержании естественного состояния (созерцательного присутствия) до полного завершения реализации.

Текст:

«Знание, рожденное благодаря нирвикальпа-самадхи, порождает мудрость через уничтожение невежества и объективного (косвенного) знания. Подобным образом опыт случайного скоротечного самадхи в отсутствии теоретического знания также не послужит этой конечной цели. Как человек, неосведомленный о качествах изумруда, не может распознать его в шкатулке с сокровищами по одному только внешнему виду, равно как другой человек не сможет распознать изумруд, если он не видел его  прежде, даже если он обладает полным теоретическим знанием в этом вопросе, так и теория должна быть дополнена практикой, чтобы человек смог стать экспертом. Невежество не может быть устранено простой теорией или случайным скоротечным самадхи невежественного человека.

Опять же, недостаток внимания – серьезное препятствие, ибо человек, просто уставившийся в небо, не может распознать отдельные созвездия. Даже образованный ученый будет не лучше глупца, если он не уделяет внимания объясняемой ему вещи. С другой стороны, если, даже не будучи ученым, человек все же внимательно выслушает все относительно планеты Венера и с уверенностью приступит к ее поиску, зная как найти ее на небе, то он в конце концов найдет ее. И тогда он уже будет способен распознать ее всякий раз, когда он увидит ее снова.

Невнимательные люди – просто глупцы, которые не могут постичь самадхи, повторяющегося снова и снова в их жизни. Они подобны человеку, ничего не знающему о сокровище, находящимся под полом его дома, и ежедневно ходит собирать милостыню. Так что ты видишь, что самадхи бесполезно для таких людей. Разум, интеллект младенца всегда пребывает в неизменной форме, и все же они не постигают своей сущности.

Несомненно, то, что нирвикальпа-самадхи никогда не устранит невежества, поэтому необходимо искать савикальпа-самадхи для его устранения. Только этим можно добиться устранения невежества.

Бог, неотъемлемо присущий как высшее «Я», рад похвальным действиям, которые продолжают совершаться в течение нескольких рождений, после чего зарождается желание к освобождению, а не иначе, даже если будут пережиты миллионы рождений».

Здесь под савикальпа-самадхи имеется в виду самадхи с признаками, то есть сахаджа-самадхи, интегрированное с объектами, чувствами, поведением, действием, присутствием. И здесь царь Джанака говорит: «Бескачественное самадхи не устранит твоего заблуждения. От бескачественного самадхи ты должен идти к самадхи с качествами».

По идее, вначале все говорят, что нирвикальпа-самадхи предпочтительнее савикальпа, потому что савикальпа-самадхи – это начальное самадхи, в котором еще есть признаки, связанные с именем и формой. От него нужно идти к нирвикальпа-самадхи – бескачественной пустоте, которая и есть истинная недвойственность. Но далее Джанака говорит, что оставаться только в этом бескачественном состоянии неправильно. Нужно снова привнести опыт бескачественного в качественное, соединить непроявленную пустотность с проявленными признаками. Именно этими признаками обладает сахаджа-самадхи.

Все разговоры о созерцательном присутствии – это, по сути, путь к сахаджа-самадхи. Мы как бы с самого начала пытаемся в нем упражняться и делаем его своим путем. Мы не делаем путем нирвикальпа-самадхи, хотя оно и может случаться на пути. Для нас путем является именно сахаджа. Это такой путь, когда основа, путь и плод являются чем-то одним. Если вы в данный момент находитесь в состоянии абсолютной целостности (пратибха), то это сахаджа. В состоянии целостности снимаются двойственные противоречия между «я» (субъектом) и «не-я» (внешними объектами), между основой (врожденным осознаванием), путем (способом его развития) и плодом (конечной точкой достижения). С точки зрения сахаджи все это не разделено во времени, а существует прямо сейчас одномоментно.

Однажды получив такие объяснения, монах практиковал созерцание, работая с санкальпой «Ахам Брахмасми» и другими. Сначала его практика носила формальный характер. Он работал честно, прилагая усилия и стараясь не отвлекаться. В первые годы он имел от этого только ясность. То есть его ясность сильно выросла, он очень хорошо развил внимательность, будучи способным отслеживать тончайшие нюансы сознания и движение мыслей. Он отточил свою ясность до невероятных размеров, но это, разумеется, не было искомой реализацией. Он терзался, думая, как же ему выйти за эту самую ясность. Но когда он получил наставления о том, что его практика была формальным приложением обычных усилий и что дело совсем в другом, он начал практиковать путь естественного состояния по-настоящему. И тогда за короткое время он начал получать колоссальные опыты. Ведь если ты по-настоящему практикуешь санкальпу «Ахам Брахмасми», это значит, что ты сразу должен начать включать в свое сознание миллиарды кальп прошлого, миллиарды кальп будущего, ты должен лицом к лицу столкнуться с этим; это значит, что ты каждую секунду должен включать в свое сознание бесконечное пространство вселенных и соединяться с этим. Сам по себе этот факт мгновенно начинает растворять те иллюзии, которыми питается эго. Благодаря простому пониманию санкальпы «Ахам Брахмасми» этот монах достиг больших успехов в практике созерцания. Его успех заключался в том, что его иллюзия отождествления с телом была растворена.

Многие полагают, что практика санкальпы – это поддержание ясности. На самом деле ясность – это лишь первая стадия, показывающая ваш успех на пути внимательности. Подлинный же эффект от работы с санкальпой заключается в том, что ваше «я» начинает сталкиваться с превосходящими его энергиями, интегрируя их одну за другой. Эта интеграция может происходить очень даже быстро. Сараха описывает ее как подобную пожару, который охватывает лес при сильном ветре. Как только вы начинаете правильно работать с санкальпой, внезапно она как бы раскрывает колоссальное измерение времени и пространства, которое вам придется интегрировать в свое сознание. Это уже не просто обыденная ясность, которую вы поддерживаете, оставаясь в скукоженном состоянии; это непостижимая распахнутость, которая не даст вам остаться непробужденным, она просто вам не даст этого сделать. Поэтому все святые находятся в благоговейном изумлении.

Благоговейное изумление означает, что их ум никогда не может привыкнуть к той реальности, с которой он контактирует. Их ум всегда предельно ясен и пробужден. От чего возникает такое благоговейное изумление? От соприкосновения с бездной внутренней реальности. Только тот, кто не соприкасается с бездной внутренней реальности, может быть мелочным, эгоистичным, завистливым, придавать значение небольшим движениям сознания, а у того, кто соприкасается с бездной внутренней реальности, нет на это ни секунды. Это подобно тому, как человек, который прыгнул с парашютом и летит с большой скоростью, забывает о том, что парашютные ботинки ему немного жмут; ему не до этого.