28.01.2004

«Это единое и неповторимое естественное состояние можно обнаружить лишь в нем самом, или, дословно, в связи с самим собой».

Естественное состояние обнаруживается после наших навыков концентрации и при бдительном наблюдении. Разумеется, его вспышки могут возникать сами по себе благодаря Гуру-йоге. Но обычно монах должен преуспеть в наблюдении, реализовать минимум вторую или даже третью дхьяну в практике концентрации и овладеть плотным методом внимательности.

Когда плотная внимательность достигнута, она обращается на наш внутренний мир, и ничто от нее больше не ускользнет. То, что мы раньше могли не замечать, теперь мы замечаем. Тогда эта внимательность просто силой самой себя начинает очищать наш внутренний мир от всех остаточных привязанностей.

Текст:

«Таким образом, если знаешь свою собственную суть, все соединено в едином моменте в силу присутствия первичного осознания, которое не превосходит знание единой сути. Сущность есть шунья или пустота, отражательная способность зеркала. Для того, кто знает или распознал свою собственную суть, то есть постиг зерцалоподобную природу своего внутреннего существа, весь мир мгновенно преображается в единство. Этот момент находится за пределами временных понятий, поскольку и время создано мыслительным процессом, существуя лишь в понятиях, которые сами есть отражение, а не поверхность зеркала. Это вневременное состояние представляет собой четвертое время, отличное от известных нам настоящего, прошедшего и будущего, великое время, содержащее в себе остальные три, как и единое мгновение. В этом бытии зеркала, а не отражений непрерывно пребывает воспринимающий первичное осознание, который целиком осознает эту единую суть, не нуждаясь в выходе за пределы такого осознавания. Получивший опыт единства в этом состоянии подлинного осознавания тем самым познал весь мир».

Когда мы получаем опыт первичного осознания, нет нужды знать что-либо другое, поскольку любое знание проистекает из опыта первичного осознания. Есть такая поговорка: «Не выходя из дома, можно познать дао; не выглядывая из окна, можно увидеть весь мир».

Один ученик-мирянин предлагал мне поехать в Индию или в Египет. Я сказал, что то, что я найду в Индии, я имею и здесь, поэтому не вижу в этом смысла. Я не найду чего-то нового в Индии или на другом конце света. Туда есть смысл ехать только ради какого-то служения. Когда мы познаем собственный ум, мы перестаем искать что-то, кроме собственного ума. А до тех пор, пока мы не познали, мы продолжаем такие метания, не понимая, что все происходит из этого единого корня.

К примеру, в процессе практики у нас проявляются творческие способности, повышенная ясность, сиддхи, и возникает большой соблазн опираться на это, сделать это новой основой своей жизни. Мы становимся более мудрыми, чистыми, интеллектуальными и способными к восприятию полноты жизни во всех ее цветах и красках, и уму хочется как-то опереться на это, порадоваться, поздравить себя с таким достижением.

Однако истинный йогин видит это как очередную ловушку, он не позволит себе этого, поскольку знает, что по сравнению с первичным сознанием все это – ничто. Если йогин потакает себе в сансарном творчестве, он подобен мирским богам. Существует два рода творчества: сансарное и пустотное, и два рода сиддхи – мирские сиддхи и изначальные, происходящие из естественного состояния. В случае мирских сиддхи или сансарного творчества творятся тонкие энергии, однако они не связаны с первичным сознанием. Это как мирские божества исходят из тела. Поэтому, говоря христианским языком, такие проявления – это проявления дьявола, это мара – сын небожителя.

Как вы знаете, есть четыре вида мар: мара клеш, происходящая от загрязнений и желаний; мара скандх, происходящая от цепляния за тонкие оболочки; мара смерти, то есть непостоянства; мара – сын небожителя. Считается, что мара – сын небожителя – это как божество из шестых небес, это воплощение нашего тонкого ума, искушающего нас сиддхами, способностями, творчеством, когда есть тяга построить на этом опору для ложного эго, вместо того чтобы отдать все это изначальному присутствию.

Йогин всегда очень чуток и бдителен, чтобы не попасться на удочку этого мары. Когда у него возникают различные состояния, он может говорить: «Я слушаю свой внутренний голос. Это точно так, я знаю!» Когда так говорят, я думаю: «Да, бедняга, он уже точно знает. А я не знаю точно, поэтому критично отношусь ко всем видам внутреннего голоса, и к своим, и к чужим». Часто говорят: «Не верьте себе, верьте святым и наставлениям» или «Вы должны прислушиваться к внутреннему голосу, поскольку без этого вы не практик, однако присушиваться следует правильно». Когда ваш внутренний голос вам что-либо скажет, подсунет, вы должны показать это зеркалу обнажающей осознанности, вы должны это проверить на индикаторе естественного состояния, первичного сознания, пустотности и самоосвободить. Тогда это будет истинная вера. Если же просто вскрывается внутренний слой нашего осознавания, и вы слепо доверяете ему, полагаетесь на него, занимая какую-то фиксированную точку зрения, то это просто очередной слой, который открылся вам благодаря духовной практике, но по своей духовной неопытности вы принимаете его за какое-то откровение. Например: «Бог мне говорит то» или «Бог мне говорит это». А кто тот, кому он говорит? Кому он это говорит? Думали ли вы об этом? И вообще, говорит ли вам что-то Бог, или это ваш собственный ум открывает вам очередные, более тонкие иллюзии?

На самом деле поверхностное сознание общается с более глубинными слоями сознания, и такой процесс перетекания тонких энергий – это очередная форма двойственности. Поэтому йогин очень чуток и всегда вовремя отслеживает внутренние интенции, внутренний голос, и знает, что внутренний голос – это безмолвие. Он всячески отслеживает все поползновения ложного эго и отсекает их либо ставит на место, обнажая их пустотную природу.

В противном случае он может впасть в сансарное творчество и порождать из себя мирские божественные энергии. Многие йогины были известны этим: они получали какие-то духовные опыты, а затем их душа раскрывалась на распашку, и они увлекались таким сансарным творчеством в ущерб сознанию, в ущерб развитию. В таком случае Мастера бесцеремонно и жестко указывали ученику на его полную иллюзию, особенно в традициях махаянского дзен-буддизма. Они говорили примерно следующее: «Как здорово, как умилительно! Ты уснул и исчез в сновидении!»

Когда же мы анализируем энергии творчества, то есть эти тонкие интенции, и вместо того чтобы однозначно их принимать, занимаем позицию самоосвобождения по отношению к ним и отслеживаем их первичный источник сознания, ищем их корень, основу, то внезапно мы освобождаемся от их притягивающего влияния, от желания их проявлять и выражать. Мы переподчиняем их пустотному самоосознаванию. Тогда у нас уходит как тенденция привязываться к ним, так и тенденция отвергать; они просто есть и проявляются, но это уже не наше эго пытается как бы отождествить себя. Они являются чистой игрой, манифестацией источника, мы обнаружили их корни, поэтому не привяжемся к ним. Мы теперь знаем, чья они эманация, кому они подчинены. Такое состояние – это уровень святого или махасиддха, свободно проявляющего свои энергии. Это отличается от сансарных сиддхи или мирского творчества. Это настоящая лила, спонтанная игра исконного «Я». Здесь даже нет речи, чтобы был какой-то эгоизм или неведение; все действия изначально полностью освобождены.

У нас была послушница, которая после недельных ритритов анапанасати стала получать много разных опытов: ей захотелось обнять весь мир, служить бедным, ехать в Индию, чтобы исцелять прокаженных, говорить всем о своих способностях. Она говорила: «Я точно знаю!» Я посмеялся над ней: «Когда я слышу такие слова, я знаю, что через полгода все поменяется». Через полгода она пришла и сказала: «Свами, вы были правы».

Текст:

«Познавший одно, познал все. Феномены бесконечно многообразны, но непосредственное осознание едино. Это единое зеркало, отражающее все вещи. Нет иного подлинного восприятия помимо знания непосредственного осознания. И это подобно встрече двух любовников, уединившихся в тайном месте. Нет иного подлинного восприятия помимо знания непосредственного осознания».

Говорится, что нет другого истинного видения, кроме знания этого первичного сознания. Любое знание, какое бы оно ни было захватывающее, если оно не интегрировано и не объединено с первичным пустотным осознанием, является иллюзией, узорами, которые возникают в сознании.

Текст:

«Это единое в себе состояние находится лишь в самом себе. Это неповторимое и единое состояние и есть знание состояния непосредственного осознания».

Когда вы слушаете, предполагается, что, постепенно раскрываясь этому пониманию, вы насыщаетесь им, это ваша практика. Если же вы слушаете и думаете: «О, я слушаю это, но я ничего не реализовал. Когда же я это реализую?», то у вас в корне неправильная позиция во время слушания. Вместо того чтобы постепенно напитываться данными в этот момент, вы думаете о будущей реализации, а не находитесь в состоянии здесь и сейчас.

Когда вы просто слушаете, ваше открытое сознание настраивается на это первичное сознание. Постепенно оно в вас вливается как очень тонкая форма Ясного Света. Вначале мы не понимаем, как это происходит, но через некоторое время мы можем это ощущать, к примеру, как очень утонченную энергию. Мы даже можем ощущать это телом или чакрами.

Текст:

«Хотя явления мира многообразны, все их различия освобождаются самим этим многообразием в силу присутствия основного первичного осознания, подобно тому, как разрубание главного узла на веревке освобождает сотни нитей, из которых она состоит».

Йогин, наблюдая разнообразие всего, что проявляется, постоянно пытается обнаружить единый корень всего этого разнообразия. К примеру, когда вы практикуете чистое видение, вы видите внешний мир, и у вас есть несколько способов видеть реальность. Первый, обычный способ: реальность вас схватывает, и вы в ней – сансарное существо, то есть вы невнимательны и не созерцаете, а просто видите деревья, дома, машины, но считаете, что так оно и есть, и что вы – часть этой реальности, и поэтому ваше сознание увязает в этом.

Второй способ: практика чистого видения или внимательного созерцания, когда вы начинаете видеть реальность как проявление Абсолюта, ваше сознание очень ровное, поэтому оно не оценивает ни один из объектов как самосущий. И тогда реальность предстает как некая масса, конгломерат одной энергии, и вы получаете от ситуации или от внешней обстановки даршан, как бы великий вселенский импульс исходит от всего и проникает в вас. Я могу по своему опыту сказать: куда бы ты ни посмотрел, ты не видишь ни деревья, ни дома, а видишь Бога. Ты настроен на это, ты созерцаешь и постоянно это видишь во всем: в быке или в собаке, в машине. Отовсюду он, словно свет, сквозит в тебя, наполняя огромной энергией, словно сияние, которое проникает в тебя и насыщает твой дух мощным импульсом вселенского сознания, это значит, что ситуация дает тебе даршан. Если ты углубился во внимательности или в чистом виденье, это происходит очень сильно даже на ходу, даже когда ты выходишь в город. Все дело в том, что ты смотришь на реальность другими глазами.

Наконец, когда ты очень глубоко созерцаешь, ты настолько неразделен с ситуацией, что каждое проявление дает тебе мощный импульс, словно ты посреди бушующего океана света, который входит в тебя. Ты сам становишься этим светом. Больше нет внешних объектов, есть лишь бушующий океан света, а внешние объекты просто выражают эту энергию. И тогда твой собственный свет начинает излучаться наружу. О таком состоянии говорят, что уже не ситуация дает тебе даршан, а ты даешь даршан ситуации. У тебя появляется очень сильная бхавана Абсолюта, большая божественная гордость.

Тогда чего бы ты ни коснулся, это все тоже преображается в чистое видение, ты можешь уже менять ситуацию или влиять на нее. Это ступень сиддхи. Можно привести такой пример. Есть монах, который просто ходит и занимается служением; есть монах, который пребывает в созерцании, вся жизнь которого – это практика укрепления его созерцания; а есть монах, который настолько укрепился в недвойственности, что может передавать это другим. Он меняет пространство вокруг себя: куда бы он ни пошел – там возводится монастырь, с кем бы он ни заговорил, те становятся его учениками, о чем бы ни подумал, появляются мурти, святые, сутры, повышается духовность людей. Просто силой своего ума он искривляет пространство.

Однажды в Нижнем Новгороде я сидел в кафе на вокзале, ожидая поезд. Рядом со мной сели двое людей лет около сорок. Когда мы разговорились, они меня приняли то ли за даоса, то ли за китайца. Один обрел прибежище за пятнадцать минут разговора и захотел стать учеником. Второй захотел стать учеником через тридцать минут разговора. При этом разговаривали они, а я в основном молчал. Кто-то может подумать, что такого не может быть, но это действительно было и не раз.

Разумеется, я их не взял в ученики, понимая, что все это поверхностно, временно: пока я сижу, они обретают прибежище, а как только я уйду, их сознание поменяется. Тем не менее на двадцать минут их сознание полностью изменилось, и они проявили большой интерес к духовной жизни.

Однажды Васудева встретился в сновидении с кем-то наподобие чиновников уровня небес Ямы, то есть не божеством, но кем-то похожим – мирским богом. Когда Васудева начал с ним общаться, то сделал ему передачу, и тогда у этого чиновника сильно изменилось сознание. Он показал Васудеве что-то наподобие свитка, компромата, личного дела, со всеми его прошлыми грехами, затем он один экземпляр порвал, а второй дал Васудеве со словами: «А этот ты сам порви». Такое бывает, когда вы в сновидении изменяете кому-то сознание силой своего присутствия, потому что присутствие у вас очень сильное, и другие тоже входят в него.

Говорят, что если какой-либо святой находится в сильном присутствии, то в радиусе пяти километров все живые существа и духи местности постепенно входят в самадхи, в естественное состояние, обретая прибежище в Дхарме. Это называется давать даршан ситуации.