17.05.2004

• Внимательность и бдительность

Текст:

«Существует два рода внимательности: сознательная и самопроизвольная, то есть внимание без сознательного усилия. Поначалу, когда человек практикует сознательное внимание, он может ясно различить, отвлекается он или нет».

Мы начинаем с того, что сначала пестуем сознательное внимание, поскольку у нас вначале нет ни первого, ни второго, ни самопроизвольного, ни сознательного. Все, что у нас есть – это только невнимательность. Мы начинаем с пестования внимания с небольшим усилием.

Текст:

«Самопроизвольное внимание, конечно, возможно, если вы человек наивысших способностей. Человек мгновенного типа, которому, в сущности, нет даже необходимости преодолевать путь. Однако для большинства людей, особенно в системе практики, абсолютно необходимо развитие сознательного внимания».

Пока мы не имеем сознательного внимания, мы полностью обусловлены клешами, концепциями, эмоциями, внешними объектами. Только с открытием сознательного внимания мы открываем новое измерение бытия, мы как бы начинаем просыпаться. Во всех традициях открытие сознательного внимания и непрерывное пестование его изо дня в день на протяжении десятилетий – это истинно монашеское дело. По сути, монашеское делание только и состоит из этого. Новички пестуют сознательное внимание с усилием. Продвинутые мастера упражняются в самопроизвольном внимании без усилий. Однако все дело всегда вращается вокруг этого. А тысячи уловок, ухищрений и техник нужны только для того, чтобы еще больше усилить внимание, сделать его еще более сильным и ярким, чтобы соединить наше сознание с абсолютным Источником.

Текст:

«Иначе, полагаясь только на самопроизвольное внимание, вы можете даже не заметить, отвлекаетесь вы или нет. Или, что еще хуже, вы можете убедить себя, что вообще не отвлекаетесь. Чтобы не оказаться в такой ситуации, лучше практиковать сознательное внимание, даже не смотря на то, что оно является тонким умопостроением».

Сначала мы вынуждены практиковать сознательное внимание. Например, все санкальпы, которые есть в базовых практиках ходьбы – это тонкое умопостроение, когда мы прилагаем какое-нибудь искусственное усилие, как бы нечто удерживаем в уме с фиксацией (атма-вичара, санкальпа «это сон», чистое видение), мы как бы создаем некую обстановку в уме и пестуем ее. Мы даже не столько создаем, сколько обращаем внимание на что-либо, например на движение тела, и здесь без усилия не обойтись.

Однако даже такое внимание все-таки является чем-то искусственным, сфабрикованным, не совсем тем, что является естественным состоянием. Оно очень важно, но до тех пор, пока мы остаемся на этой стадии, мы не можем проникнуть в более глубокое состояние, которое находится за пределами усилий. За пределами усилий находится другой вид внимания – самопроизвольное внимание, которое не требует от нас каких-то умственных конструкций, какого-то искусственного усилия. Оно очень глубокое и гораздо более яркое, чем первое, тем не менее в нем есть абсолютная естественность, словно это присуще нам с рождения.

Текст:

«В учении часто можно встретить термин «изначально присущая природа». Это не что иное, как природа Будды. Тренировка состоит в том, чтобы просто привыкать к этой природе, как бы она ни называлась».

Наша изначальная природа всегда чиста и запредельна. Тренировка сводится к тому, чтобы непрерывно привыкать к ней. Поэтому есть такая поговорка: «Важна не столько медитация, а привыкание к видению». Например, учитель говорит: «Ты – Абсолют, ты – Брахман», однако, чтобы полностью это ощутить, мы должны привыкнуть каждую секунду отождествлять себя с сознанием «я – Абсолют, я – Брахман». Поскольку у нас есть очень сильная тенденция отвлекаться и утверждать другое, нам нужно вытеснить старую тенденцию этим новым привыканием. На вытеснение старых тенденций, на прояснение правильного пути привыкания, нахождения разных тонких ловушек и отклонений уходит вся жизнь.

Текст:

«Оно также называется естественное состояние. Но чтобы тренироваться в нем, сначала нужно быть введенным в истинное воззрение и узнать его. В учении, как только практикующий узнает свое воззрение, он делает свое внимание путем».

Сначала мы должны быть введены в воззрение. Есть интеллектуальное воззрение, когда мы с помощью речи заявляем об адвайте. Например, мы говорим: «Я есть Брахман», или «Брахман реален – вселенная нереальна», или «Субъект и объект являются иллюзией». То есть это воззрение на уровне интеллекта, которое каждый должен иметь как фундамент. То есть если такого воззрения нет, то дальше и двигаться невозможно. Однако такое воззрение (интеллектуальная адвайта Шанкары, Абхинавагупты) в традиции махасиддхов все же являются вторичными. То есть их надо полностью познать и укрепиться в них, однако только интеллектуальное понимание нас не устраивает. Истинное воззрение заключается в пребывании в неконцептуальном недвойственном видении как таковом. Именно на это святые указывают, когда говорят, что если даже у тебя хорошее адвайтическое образование, это еще не является спасающим фактором от рождения и смерти, надо укрепиться в прямом недвойственном видении. Это также называют прямое постижение шуньяты. Только тот заслуживает состояние джняни, кто укрепился в прямом недвойственном видении. В отличие от интеллектуального видения, прямое недвойственное видение связано с созерцанием, медитацией.

Текст:

«Если внимание потеряно, то мы уходим в сторону и оказываемся в черном растворении обычных привычек, тенденций. Черное растворение означает, что человек совсем забывает о практике, что практика остается позади. Так что мы либо помним воззрение и поддерживаем его, либо практика уничтожена».

Черное растворение – это то же самое, что потеря взгляда в действии. Например, если вы готовите прасад или забиваете гвоздь, и в вашем уме есть только прасад или только гвоздь, то можно сказать, что вы променяли Бога на прасад или гвоздь. По неопытности и по невнимательности ваш ум полностью прилип к тому, что вы делаете. Если для новичка это допустимо, то для опытного практика это никак не допустимо, поэтому он всегда тренируется так, чтобы в уме у него Бог был даже тогда, когда он видит гвоздь. Видя прасад, он тоже должен думать о Боге. Он никогда не упускает недвойственного видения, чем бы он ни занимался. Он всегда пребывает в самоосвобожденном исконном состоянии, при этом он не говорит: «Гвоздь есть иллюзия, а я есть Брахман, и только Брахман реален». То есть ему нет нужды это проговаривать, потому что такое проговаривание необходимо только для начинающих, чтобы утвердиться во взгляде. Он видит это прямо за счет своего внимательного созерцания. Он просто пребывает умом в состоянии безграничного пространства. Попадет ли в его поле зрения столярная работа, готовка прасада, копание огорода, другой человек, птица или зверь, форма божества – он всегда возьмет то, что он видит и объединяет с абсолютным Источником. Тогда он видит птицу как Бога, форму божества как Бога, другого человека как Бога, гвоздь и все остальное как Бога. Для него не существует уже ничего не-абсолютного. В этом и состоит духовная тренировка.

Текст:

«Нам нужно знать, когда мы отвлекаемся. Логическое мышление – это отвлечение».

Когда мы начинаем думать, происходит отвлечение, поскольку в самом начале мысли захватывают. Однако когда мы закрепляемся во внемысленном состоянии, то даже думанье не может смутить наше сознание. Это похоже на то, как если бы мать держала на груди ребенка, а при этом другой рукой что-то писала. Она не упускает ребенка, когда пишет.

Текст:

«Человек наивысших способностей может сразу же придти в состояние внимания без усилий. Но для этого нужно быть кем-то, кто обладает прерывностью тренировки из предыдущих жизней, кем-то, кто переродился здесь с очень сильной предрасположенностью к этой практике. Очевидно, что большинство людей не принадлежат к этой категории».

Самопроизвольное внимание – это вершина, высший пилотаж духовной практики, это то, что доступно настоящим мастерам. Хоть мы говорим об этом в первые годы послушничества, тем не менее пережить и реализовать его на своем опыте нам предстоит гораздо позже, возможно, спустя десятилетия. Главное, чтобы мы привыкали к этому и старались постоянно настраиваться.

Текст:

«Большинство из нас не имеет наивысших способностей, так что нам не обойтись без напоминания самим себе о воззрении путем сознательного внимания. Нам требуется сознательное напоминание, чтобы возвратиться к воззрению. Мы теряем воззрение, потому что перестаем уделять ему все наше внимание. Наш ум отвлекается, и к воззрению нас возвращает именно наше сознательное внимание. Это подобно тому, как если бы вы хотели включить свет в комнате, необходимо сознательное действие. Аналогичным образом, если начинающий не будет волевым усилием напоминать себе, что нужно помнить воззрение, узнавание природы Ума не произойдет».

Допустим, вы видите что-либо, что вас раздражает. Если вы находитесь в единстве с воззрением, то мгновенно раздражение сменится просто пустотной ясностью, пустотным восприятием энергии, и тогда ваше сознание не будет схвачено энергией, поскольку все едино с вашим умом, когда вы находитесь в пустотной ясности. Это значит, что то, что проявляется, не отдельно от вас. И даже если что-то вас раздражает, то какой в этом смысл? Это то же самое, что раздражаться на свой большой палец или на свою левую руку. Вы принимаете то, что проявляется, поскольку весь мир является вашим собственным «Я». Например, пришел человек и дал вам по щеке. Если вы находитесь в воззрении, то знаете: «Это проявление моего ума, это мой ум так играет. Ум – это проявление Абсолютного «Я», и кто я такой, чтобы ему указывать? Я принимаю это». И вам даже смешно становится. Вы думаете: «Надо же, какую карму я накопил! В этот день мне кто-то должен дать по физиономии! Так сошлись прошлые кармы. Наверное, я кого-то бил». И вам радостно по нескольким причинам. Во-первых, потому что вы отмыли карму, то есть в будущем вам не надо будет ее переживать. Во-вторых, потому что ум, абсолютное «Я», играет в такие игры (лилы). Вы ни на секунду не страдаете и не покидаете этого своего состояния. У вас не возникает каких-то оценок: «Почему? Да как он вообще посмел?! Какой он негодяй». Вы воспринимаете это в совершенно абсолютном видении. И действие и карма самоосвобождены благодаря вашему вниманию. Такова лила яростных энергий.

А что, если вы не находитесь в недвойственном видении? Вы сразу устанавливаете жесткие субъект-объектные отношения: вы – это вы, а другой – это другой. И тогда вы думаете: «Как он вообще посмел причинить мне ущерб?» У вас возникает тысяча интерпретаций, оценок и прочего. Вы сбиваетесь со своего внимания, ваш ум скукоживается, в клетке эго ум пытается защищать себя, включаются защитные рефлексы на подсознательном уровне, и мир сжимается до размера ситуации двух человек, и тогда вся вселенская игра потеряна.

Текст:

«Как только мы замечаем, что наши мысли опять разбежались, мы думаем: «Я отвлекся. Поняв, кто отвлекается, мы автоматически снова приходим к воззрению. Это и есть напоминание, не более того. Через какое-то время мы опять забываем, и мысли снова разбегаются. В этот момент нужно вновь применить сознательное внимание. Это хорошая иллюстрация знаменитой фразы: «Искусственное приводит к естественному».

Сначала примените метод, а затем, достигнув естественного состояния, просто дайте этому состоянию длиться».

Сначала нам нужно привести ум обратно, как непослушную собаку на поводке. Затем, когда естественное состояние постигнуто, нужно позволить ему длиться как можно дольше. Когда же мы научились держать естественное состояние долго, надо сделать его гибким. Практики гибкости – это особая практика в традиции сиддхов. То есть надо поместить себя в такие условия, где будет вызов твоим представлениям, твоей личности, где ты столкнешься с такими вещами, что от твоих представлений может вообще ничего не остаться, кроме естественного состояния. Практика гибкости – это следующий этап в тренировке естественного состояния.

Например, у суфиев была традиция принятия на себя хулы, вины и клеветы для развития гибкости. Некоторые махасиддхи, например из секты капаликов, тоже практиковали это. Они сознательно принимали на себя какие-то оскорбления и прочее, чтобы тренироваться в гибкости. Хорошо быть осознающим в тепличных условиях, но когда условия складываются более жестким способом, твоя практика подвергается большому стрессу, проверке. Однако новичкам ни в коем случае нельзя упражняться в практике гибкости, потому что они могут потерять и то, что имеют. Когда же гибкость естественного состояния достигнута, тогда уже ничто не может поколебать йогина и ввести его в иллюзию. В монастырских условиях гибкость развивается в повседневной жизни, поскольку ситуаций для развития гибкости достаточно, поскольку возникает много разных условий для общения, служения, взаимодействия. Допустим, вас вызывают монахи и пытаются оценить ваши качества, говоря: «Вот эти качества у вас никуда не годятся, а вот эти очень хороши». И тогда у вас душа в пятки уходит, или же вы внутри оскорбляетесь. Это тренировка вашей гибкости, это проверка того, сможете ли вы самоосвободить ситуацию, когда задеты ваши внутренние струнки, или же вы пойдете у них на поводу.

Текст:

«Конечно, через какое-то время наше внимание опять начнет блуждать. Мы даже можем не заметить, что отвлеклись. Отвлечение бывает тонким и ловким, как вор. Но, заметив отвлечение, применяйте сознательное внимание и оставайтесь в естественном состоянии. А это естественное состояние и есть внимание без усилий. Здесь важно чувство естественной непрерывности. Ударьте по колокольчику. Звук будет длиться какое-то время. Точно также, благодаря сознательному вниманию вы узнаете суть, и это узнавание продолжается какое-то время. Так же, как не нужно все время нажимать на кнопку выключателя, однажды включив свет, нет необходимости продолжать бить по колокольчику, чтобы звук длился. Узнавая суть ума, мы просто даем всему быть, как оно есть. Оставьте все как есть, и это будет длиться какое-то время. И это называется «поддерживать непрерывность».

Оставление всего как есть касается внутреннего статуса осознанности.

Текст:

«Неизмышленность означает не уходить в сторону от этой непрерывности. Основное препятствие в нашей практике – отвлечение. В тот момент, когда вы узнаете суть ума, вы видите, что видеть там нечего».

Нет каких-либо объектов, имеющих качества, которые мы хотели бы видеть. Также и нет нас как субъекта, который может сказать: «Да, теперь я вижу». То есть мы видим прямо, но некому это оценивать.

Текст:

«В этой точке нет медитации. Это видно в тот момент, когда вы смотрите. Когда вы узнаете, просто оставьте все, как оно есть, не пытаясь что-то сделать с этим или улучшить это. Это и называется неизмышленностью».

Попробуйте уловить этот проблеск. Прямо сейчас у вас есть величайшая драгоценность. Когда вы находитесь в простом состоянии, не прибавляя к нему ничего, не ищете ничего, а признаете этот факт, эта драгоценность начинает обнажаться. Почему бы вам прямо сейчас ни признать, что вы обладаете этой драгоценностью. Даже такой факт признания мгновенно устраняет вашу погоню за достижениями, ваши неведение и иллюзию. А когда вы признаете этот факт, почему бы вам ни отпустить себя и ни расслабиться в этом признании, поскольку это признание меняет все. Это как если бы простолюдину объявили: «Согласно выявленным источникам, ты являешься царем». А когда такое признание произошло, разве не уходят наши связанности старым «я»?

Дальше вопрос в том, чтобы находиться в этом признании. Вся практика, все годы садханы сводятся именно к этому. При этом не надо думать, что внешнее как-то этому мешает, поскольку такое признание должно объединяться с любыми внешними воздействиями. Если оно не может объединяться с чем-либо, то это не подлинное признание, и его надо так тренировать, чтобы оно могло объединяться. Сначала оно должно объединяться с простыми действиями, затем – с более сложными и нейтральными, а потом – с очень сильными, дающими нагрузку. Например, сначала мы объединяем в бхаджан-мандале с созерцанием, порождая чистое видение. Чистое видение – это уже результат пестования естественного состояния. То есть чистое видение – это состояние, когда мы упражняемся в видении всего священным, в видении себя как божеств, считая, что божества уже находятся в естественном состоянии. Зародив такое чистое видение во время интеграции в бхаджан-мандале, мы понимаем, что это такое, то есть каков результат присутствия. Наше присутствие должно так возрасти и очистить нас, что больше ничего, кроме чистого видения, не существует. А потом мы должны выйти из чистого видения и увидеть дом, корову, и эта святость, священность не должна утратиться, за счет силы созерцания чистое видение должно продолжиться.

Текст:

«Как только эта непрерывность теряется, мы отвлекаемся, поэтому наши мысли разбегаются. Внутри непрерывности нет отвлечений, там они невозможны. Потеря непрерывности – то же, что и отвлечение, или, другими словами, забывание. Тренированный практик замечает, что созерцание потеряно. В тот момент, когда вы замечаете: «Я потерял созерцание. Я отвлекся», – то узнавайте опять, и вы сразу же увидите пустоту. И здесь – оставьте все как есть. Не нужно бояться или беспокоиться по этому поводу; это только умножит мысли».

С одной стороны, если мы не будем как-то беспокоиться и думать, что не нужно заботиться по этому поводу, и три года будем ходить в отвлеченном состоянии, то в этом, конечно, ничего хорошего нет. С другой стороны, само беспокойство и озабоченность только все ухудшает, то есть она является именно той сбивающей праной, которая не дает нам в это состояние войти. Поэтому мы как бы должны заботиться, не заботясь, и беспокоиться, не беспокоясь. Поверхностный ум прилагает нужные усилия, а внутри мы полностью все отпускаем и пребываем в расслабленном состоянии.

Текст:

«Откуда приходят мысли? Они не что иное, как выражение осознавания. Осознавание – пустота, его выражение – мысль. В учении говорится: «Поначалу мысли – как снежинки, падающие на поверхность озера. Озеро – это скопление воды, снежинки – тоже вода. Когда они встречаются, они смешиваются неразделимо». При узнавании природы Ума мысль не может более существовать сама по себе».

Есть огромное различие между мышлением обычного человека и самоосвобождением мыслей практика созерцания. Когда появляется мысль у обычного человека, она овладевает им, разветвляется, выстраивается в новые логические цепочки. Когда мысль появляется у практика, она подобна снежинкам, упавшим в воду, то есть, коснувшись обнаженного осознавания, она тает. И когда она тает, нет ничего, кроме спокойствия, безмятежного великого состояния, подобного пространству. Когда у практика ветвятся мысли, это называют «ущелье беспокойных мыслей». Если сильны клеши и омрачения, то мысли или эмоции могут сильно докучать йогину. А его внимательность сознания слабая, он еще не совсем доверяет ей и не умеет толково освобождать, поэтому поначалу мысли могут вызывать у него множество разных состояний и влиять на его сознание. Но со временем у него возрастает устойчивость и доверие к естественному состоянию, и наоборот, возрастает недоверие к концепциям, к самому мыслительному процессу, к эмоциям, поскольку они теперь видятся как неотделимое от пустотного состояния. Со временем возрастает концентрация естественного состояния, и тогда оно дает силу и воодушевление, тогда мысли не могут принести вообще никакого беспокойства. Такой практик постоянно настолько радостен, что в какую бы ситуацию он ни попал, что бы ни произошло, он чувствует себя переполненным энергией радости осознавания. У него нет ни страхов, ни привязанностей, ни тревог, ни беспокойств о своей судьбе, ни угрызений совести, ни чувства вины, ни каких-то комплексов, ни самооценок. Он уже давно понял, что все это бессущностно, и полностью доверил себя этому великому сознанию. Скажи ему, что завтра придется ехать в Африку, и он с радостью поедет, даже не изменившись в лице. Он знает, что ничто внешнее не сможет затронуть это великое состояние. Выполняет ли он очень суровую и сложную практику с нагрузкой на тело (вайявия-кумбхака), читает ли мантру, ходит по комплексу или занимается служением, состояние ни его ума, ни его пран никак не меняется, поскольку оно подобно мощному вихрю, который способен вытягивать все и снова вводить в это исконное пространство. У него нет ни фиксированных идей, ни каких-то зацикленностей на чем-либо, нет связанности какими-то конкретными концепциями, нет чего-то такого, что он оценивал бы однозначно. Он понимает, что в абсолютном состоянии может быть и так, и по-другому, поэтому всегда действует в зависимости от обстоятельств.

Текст:

«Наша природа – пустота. Природа мыслей – тоже пустота. Момент, когда в том, кто думает, мы познаем воспринимающую пустоту, напоминает падение снежинки на гладь озера».

Мы в учении больше акцентируем не принцип пустотности, а принцип пространственности, поскольку пустота чем-то близка к негативизму, но пространство – это нечто позитивное. В тантре тоже больше акцентируется аспект светоносного пространства. Это более понятно и более живое. Пустотность в том смысле, что там нет каких-то грубых качеств, однако для нас более приемлем термин «светоносная пространственность», или «светоносное сознание». В тот момент, когда в том, кто думает, мы узнаем это светоносное сознание, он напоминает падение снежинки на гладь озерной воды. Допустим, мы думаем что-либо, и у нас есть возможность поддаться этой мысли, но если мы практик, то у нас есть вторая возможность – обратить внимание на того, кто думает. И как только мы обращаем внимание на того, кто думает, внезапно все меняется. Мы узнаем, что тот, кто думает, является светоносным пространством, и тогда мысль сразу же обесценивается, теряет власть. Мысль сразу же касается этого светоносного пространства и мгновенно аннигилируется, поэтому больше нет ее власти над нами. Сначала йогин может растворять мысли, а затем и энергии. Это то же самое, как если бы к вам кто-либо подошел и попросил предъявить документы, а вы почувствовали страх, чувство вины или какой-нибудь комплекс. Ваше сердце забилось сильнее, но потом вы внезапно вспомнили: «О, мое звание – маршал». И тогда ваше состояние сразу же поменялось бы, и вы бы сказали: «А ты кто такой? Иди отсюда, если не хочешь неприятностей. Я – царь, а ты вообще не имеешь надо мной никакой власти».

Таким же образом йогин расправляется со всеми мыслями и эмоциями: он вспоминает свою царственную природу и позволяет ей проявиться, и тогда каждая мысль, эмоция ставится на свое место. Когда же мы идем на поводу у мыслей и эмоций, забывая царственную природу исконного пространства, эта мысль или эмоция уже начинает иметь над нами власть. Когда же мы укореняемся в исконной Основе, постепенно наша царственная природа распространяет свое влияние на все восемьдесят четыре тысячи беспокоящих эмоций и клеш, даже на самые глубинные и грубые, пока полностью не покорит и не усмирит их. Тогда из мирных мыслей творятся мирные мандалы, а из грубых мыслей творятся гневные мандалы. Весь мир каналов тела становится мандалой.

Мандала – это чистое измерение, мир богов, где нет даже капли нечистого, скверного, неочищенного, неосознанного. Чистое измерение – это состояние, когда все погружено в светоносную ясность и неотделимо от нее. Сначала такая мандала образуется внутри йогина, а когда энергия становится сильнее, мандала начинает проецироваться наружу, то есть внешнее пространство тоже начинает меняться. Даже вовне ваша карма (прарабдха) начинает изменяться, и тогда вы всегда живете в чистых мирах, в чистых кармах, в чистом месте, в чистом общении, потому что ваше созерцание покоряет все нечистые кармы. Наступает такой момент, когда вы полностью переходите в чистое состояние, где вообще нет страданий и смерти, где абсолютно все объединено с недвойственностью, даже при наличии физического тела. Это и есть высшее освобождение. По сути, углубление естественного состояния – это проникновение в такую чистую мандалу, в непрерывное чистое видение.

Например, если будет много учеников, которые разовьют естественное состояние, углубят созерцание, овладеют каналами, изменят свои кармы, то в сангхе начнет проявляться творческое сознание, произойдет расцвет разных видов практики, садханы, кайя-кальпа, пракрита-сиддхи. И пространство вовне также начнет меняться. Дизайн, музыка и прочее – все это перейдет на божественный уровень. Даже внешнее кармическое видение начнет полностью меняться, и тогда этот участок местности станет связанным с миром богов, то есть люди здесь будут свободно общаться со святыми и богами, время начнет течь по-другому. А если будет еще больше людей, пребывающих в естественном состоянии, то их энергии еще больше усилятся, и тогда можно будет искривить кармическое видение на еще большем участке земли, и множество людей будет находиться в состоянии мира богов. А если будет еще больше святых, которые коррелируют свое сознание и породят великую маха-санкальпу, то мир, который сейчас есть на земле, исчезнет, потому что сознание людей тоже поменяется, и кармическое видение из более чистых каналов спроецирует другой мир, полностью чистое видение.

В древности существовали целые города и народы, которые под руководством какого-либо святого или правителя переходили в другое измерение, в чистое видение, слив свое сознание в единой санкальпе. Это результат того, как внутреннее также проявляется и вовне.