06.10.2003

Текст:

«Насколько трудно реализовать просветление на уровне энергии? Есть какие-нибудь критерии или знаки, что это возможно? Карма ли это или просто снисхождение Милости?»

Если говорить о просветлении на уровне энергии, реализации иллюзорного тела, то это еще более трудно, если речь идет о радужном теле. Если речь идет не о радужном теле, а о более низком классе иллюзорного тела, создаваемого тонкой праной ума (как в низших тантрах), то это хоть и трудно, но легче, и это считается неполной реализацией в отличие от реализации радужного тела.

Я был в одной общине, в которой Учитель давал учение ануттара-тантры. Затем один человек его спросил: «А сколько у вас в общине по всему миру человек реализовали радужное тело?» На него все удивленно посмотрели: этот учитель проповедовал всего лет пятнадцать, и старшие его ученики практиковали столько же. Это говорит о том, что даже когда мы практикуем, реализация наступает не сразу, так как этому предшествуют очень тонкие процессы. Чем дальше мы продвигаемся, тем лучше мы видим, насколько тонкие аспекты сознания задействованы. Все зависит от уровня заслуги и от того, насколько будут превзойдены тонкие препятствия.

У Падмасамбхавы, кроме Еше Цогьял, была другая ученица. Он собирался передать ей учение о реализации тела Света, но увидел, что могут возникнуть препятствия, поэтому не стал передавать. То есть такое просветление реализовать действительно трудно. Если взять реализацию мастеров дзен, то у них главный критерий просветления – это просветление сознания. Реализация на уровне энергии – это по силе трансформации просветление совсем другого уровня, хотя это одно и то же. Поэтому считается, что при жизни такое просветление многим реализовать сложно. Однако если они овладели учением, если у них есть определенные знаки реализации, то они могут реализовать его в момент смерти, поскольку в момент смерти нет ограничений в виде тела или каналов. Даже Сараха говорил, что йогин, который реализовал бесконечное Сознание, ничем не сдерживается, кроме оков этого тела. Это подобно скорлупе, которая сдерживает птенца, однако птенец внутри яйца уже полностью вырос, поэтому стоит ему только разбить скорлупу, как он будет летать. Таким же образом, если йогин реализовал естественное состояние глубокого уровня, то, как только сеть нади и элементы тела распадаются, его присутствие сразу проявляется яркой вспышкой пространства, и он за короткое время реализовывает полное пробуждение также и на уровне энергии. О критериях вы сможете прочитать в новой книге «Сияние драгоценных тайн лайя-йоги» в разделе джьоти-янтра. Там они четко описаны.

Карма это или нисхождение милости? И то, и другое, ведь это не противоположные вещи. Однако о просветлении на уровне энергии следует заботиться после просветления на уровне сознания, если на тот момент еще останется тот, кто будет об этом беспокоиться.

Текст:

«То, что запредельно действию, нигде не пребывает подобно пространству».

Изначальный Ясный Свет не связан с действием, у него нет точки фокусировки, это разлитое повсюду глобальное присутствие. Если мы посмотрим на звездное небо и увеличим это в пятьсот раз, в пятьсот тысяч раз, в пятьсот миллиардов раз, в десять в двадцать третьей степени раз, то даже это будет чем-то очень слабым по сравнению с этим глобальным присутствием. Это то, что поверхностный разум не может вместить, а наш глубинный разум прекрасно вмещает, поскольку это наша сущность. Когда мы осознаем это, мы понимаем, что понятийному уму нужно просто отказаться от комментариев и попыток как-то это описать, просчитать и воспринимать эту реальность глубинным разумом. По сути, наш глубинный разум и есть это безграничное пространство.

Текст:

«Путь Дхармы без мыслей, без опоры и места происходит от тонкого желания, связанного с намерением. Однако такое рассудочное созерцание не затрагивает смысл дхармакайи, ведь самородная Мудрость – это безмыслие, естественно присущее всему».

Здесь говорится о практикующих, которые стремятся к непроявленной пустоте, и о том, что это все-таки один из видов тонкого цепляния или приятия-отвержения, а значит, есть большой шанс переродиться богом мира без формы вместо того, чтобы достичь истинного освобождения.

Махасиддхи четко говорят, что родишься богом страсти, если цепляешься за блаженство. К примеру, человек, переживший первую дхьяну, испытывает блаженство день и ночь, он плачет или смеется, оставив практику, и думает: «Коль такое блаженство, то, наверное, это и есть освобождение». Блаженство в его теле, в уме и в пранах настолько сильное, что он забывает о смене дня и ночи. Он думает: «Вот это да! Вот оно! У меня нет страданий, я избавился от сансары, избавился от иллюзий. Чего еще желать?» И он «кайфует» дальше в таком состоянии. Это действительно большое блаженство, которым он может до конца жизни наслаждаться, а затем переродится рядом с богом Брахмой или самим великим богом Брахмой. Однако это не будет освобождением, это будет более тонким и прекрасным состоянием первой или второй дхьяны.

Если же человек созерцал пустоту и слился в созерцании с ней, у него будет очень большая привязанность к пустоте, ему будут ненавистны формы, звуки и вообще все воспринимаемое. Его любимое занятие – зависать там, где нет ни чувств, ни имени, ни формы. Он чувствует, что если выйдет из этого состояния, то будут страдания: «Снова эти объекты, субъекты. Я не знаю, что со всем этим делать. А в пустоте так чудесно, значит, надо там находиться». По сути, внешний мир вызывает у такого практикующего негативное отношение. Это путь к тому, чтобы родиться богом в мире без формы. Но махасиддхи говорят, что это неполная реализация, за это не следует цепляться, потому что это состояние подобно ловушке, так как еще есть тонкое приятие и отвержение, есть цепляние за бесформенное и отвержение объектов.

В этой тантре говорится, что бесформенное сознание пронизывает все объекты, и задача практики – распознать эту пустотность, глядя, слушая, обоняя, говоря, ходя, что соответственно предполагает более утонченный способ видения, не основанный на приятии или отвержении. Боги мира без формы – это величественные существа, которые живут как пространство сотни тысяч лет. Это тоже непостижимое для нас состояние, но все-таки там есть некая идея сознания, некое «я» остается.

Текст:

«Самородная Мудрость не привязывается к понятию «недеяние» как к объекту и не нуждается в средствах исправления. Даже если ищешь первооснову посредством зависимого возникновения, поскольку нерассудочное состояние не имеет образа, можешь добраться до него, только оставаясь вне понятий.

Первооснова выходит за пределы наимельчайших из частиц атома. Из этого немыслимого состояния сама собой рождается мудрость достоинств. Это сущность полной открытости, в которой непосредственно присутствует рассудочное состояние. Всякий вступивший на этот чистый путь обретает высшее равенство. Поскольку это состояние неизменно и не подвержено преобразованиям, то нет места привязанности. Подобным образом, поскольку нет никаких объектов, то нет места уму. Те, кто желают ощутимых достижений, все время созерцают причину, однако состояние равенства не возникает из удовольствий от привязанности к такому созерцанию. Поскольку единое измерение Ума, чистого и совершенного, всеобъемлюще, нечего добавлять. Поскольку самородная Мудрость не имеет предела от высшего измерения явлений, нечего отнимать. Проявления реальности не сопровождаются каким-то особо возвышенным переживанием. Все естественно пребывает в состоянии совершенной Мудрости».

Возвышенные переживания присущи более грубым слоям ума. При полном пробуждении нет возвышенных переживаний в том смысле, что такие переживания возникают для субъекта, но когда субъект полностью исчезает, то это самое возвышенное переживание. Это подобно безграничному знанию, в котором нет ни субъекта, ни объекта, это тончайшее понимание, которое переворачивает все.

Описание естественного состояния подобно конечной цели, наше сознание подобно ракете, а процесс созерцания подобен полету. Мы непрерывно настраиваемся на цель, проясняя ее и корректируя свою траекторию, чтобы не отклоняться. По мере того, как наша практика углубляется, мы обнаруживаем, что дистанция до цели начинает резко сокращаться. Внезапно мы понимаем, что цель не находится где-то далеко, что ракета и есть та самая цель; даже ложная идея дистанции, которая была необходима вначале, полностью иллюзорна, даже процесс полета – это условное понятие.

Один ученик пришел ночью из библиотеки, разбудил Мастера и спросил его:

– Нет ли у тебя самой таинственной Дхармы, которую ты мог бы мне дать для просветления.

Учитель ответил:

– Да, такая Дхарма у меня есть. Это Дхарма мгновенного просветления.

Высунув язык от любопытства и нетерпения, ученик попросил:

– Так дай же мне ее скорее, почему ты ее скрывал?

Учитель сказал:

– Эта дхарма такова: когда я хочу есть, я ем, а когда я хочу спать, я сплю.

Ученик ничего не понял.

Кто-то может подумать: «Если просто есть и спать, то к чему это приведет?» Однако здесь суть заключается в неисправлении того, что есть. Когда мы созерцаем, пребывая в тончайшем осознавании, как только мы зацепили это осознавание, мы понимаем, что дальше с ним делать ничего не надо, просто следует держаться его, не исправляя. Более того, даже сама идея того, что мы держимся, тоже является определенным ограничением. Скорее, нужно позволить этому сознанию пребывать так, как оно есть, даже без идеи, что мы за него держимся. Когда мы так пребываем, на нас обрушивается великая тайна. Это, конечно, не означает, что мы едим, спим и думаем при этом, что практикуем высшую Дхарму. По сути, оставить все как есть и пребывать в этом трансцендентальном сознании – это значит положить конец сансаре прямо сейчас, не в будущем, а в ту же секунду, поскольку на нас обрушивается великая бездна, и мы не можем ее поправить кумбхакой или визуализацией, здесь все это уже бесполезно. Если идет стадо слонов, то муравьи могут делать сооружения или призывать их, но все это смешно, потому что стадо слонов идет так, что не заметит ни муравьев, ни чего-либо еще. Таким же образом, когда мы отпускаем наше «я» и раскрываемся этому гигантскому, вселенскому импульсу, методы, основанные на усилии, просто бледнеют по сравнению с этим гигантским импульсом. Методы были полезны, они привели нас к соприкосновению с этим импульсом. Однако, когда мы соприкасаемся с этой гигантской бездной, мы видим, что состояние без усилия, когда мы полностью прекращаем попытки воздействовать на эту бездну, ускорить ее приближение, делает нас полностью раскрытыми к ней. Тогда каждое действие становится священным ритуалом, подношением или практикой. Нет больше разделений на практику и не практику, поэтому каждое действие (ходьба, еда или сон) в таком состоянии становятся священнодействием, абсолютностью, они абсолютно трансцендентальны.