17.03.2003

Текст:

«Нигуна, «ни то, ни се», был сыном домохозяина низкой касты в Пурвадеше. Он вырос ленивым, вовсе не думал о житейских делах и был равнодушен к тому, что считалось дурным или хорошим. Если он видел плод, который ему хотелось, это было хорошо, но если он не мог достать его без усилий, он считал, что это плохо.

Однажды прохожий йогин предложил ему:

– Пойдем в город просить подаяние.

Но Нигуна сказал:

– А если нам ничего не дадут, что тогда? – и даже не приподнялся с земли.

Йогин из сострадания принес ему поесть, говоря:

– Слушай, а какие-нибудь достоинства у тебя есть?

– Йогин,– ответил Нигуна, – если кого-то назвали «Нигуна», у него точно никаких достоинств не найдешь, хоть ищи днем с огнем.

– Ты не боишься смерти? – пока Нигуна доедал, спросил его йогин.

– Побаиваюсь, – ответил он, жуя, – но что я могу сделать загодя?

– Если ты будешь практиковать, я дам тебе один метод.

– Ладно, – Нигуна вытер рот, – буду практиковать каждый день, как проснусь.

Так йогин дал ему посвящение. Потом он наставил Нигуну в практике соединения появления и пустоты:

– Ни ты, ни все окружающие сами по себе не реальны, хотя ты еще не просветлен. Страдая, существа несчастны в своих муках, которые нереальны с самого начала. То, что появляется, неотделимо от пустоты; чистый свет постоянно присутствует. И как бы ты ни вел себя, чистый город открыт для тебя.

Йогин часто говорил так, и Нигуна мало-помалу стал практиковать. Дойдя до полной интеграции чистого света, он обрел сиддхи. Он бродил, не разбирая дороги, показывая вокруг пальцем и спрашивая:

– Кто эти люди?

Кого бы ни видел, он говорил:

– Несчастные, несчастные, – и заливался слезами.

Тем, кто решался учиться у него, Нигуна показывал путь неразделения явлений и пустоты. Как океанский корабль, он прошелся по вехам и буйкам заблуждений. Достигнув сиддхи естественного состояния, он в своем теле ушел в Ясный Свет».

Чистота Ясного Света излучается с самого начала, однако мы ее не можем воспринять из-за сокрывающей эту чистоту силы. Эта сокрывающая сила излучается не откуда-либо извне, она излучается из нас самих. Выходит так, что мы похожи на человека, у которого на лбу или на голове каска с фонарем. Этот фонарь светит, но свет, который распространяется вокруг, преломляет реальность. Реальность светит сама по себе собственным светом. Когда этот свет преломляет реальность, человек перестает видеть.

Вначале мы пребываем в полном неведении, и только страдания или неудовлетворенность этим состоянием нас приводят на путь практики. Затем мы начинаем практику и страстно стремимся к освобождению. Мы выполняем множество различных вещей, пока наш ум мало-помалу не очистится. Иногда мы пытаемся непрерывно концентрироваться на практике, прилагая самые неимоверные усилия. Иногда мы чувствуем, что наши усилия по сравнению с усилиями святых ничтожны, что мы прилагаем мало усилий, что мы должны прилагать больше усилий, что если мы не будем прилагать усилий, а будем продолжать пребывать в прострации, то мы не обретем никакой реализации.

Если мы не поняли путь естественного состояния, то мы прилагаем усилия, и вскоре вся наша жизнь становится одним непрерывным усилием. Мы можем развить большую силу воли, мы сможем развить некие мистические силы, но мы видим, что все равно нам чего-то не хватает, что мы не пусты внутри, что то огромное усилие, которое мы прилагали, нас полностью изменило и сделало очень опытными йогинами, однако трансценденция не произошла, мы по-прежнему «человеки». Возможно, мы уже не обычные человеки, мы супер-человеки, потому что можем сидеть в падмасане, останавливать дыхание на некоторое время или выделять тонкое тело, у нас почти нет желаний, мы можем есть один раз в день, но мы еще все равно человеки. Тогда мы понимаем, что нам не хватает пустоты от самого себя, свободы от усилия и свободы от того, кто прилагает усилия. Потому что само усилие и сам прилагающий усилие как раз и были той скрывающей силой, которую мы накладывали на реальность. Это не означает, что не нужно прилагать усилий и оставаться в летаргии и прострации – такой путь точно никуда не приведет. Скорее это означает, что нам нужно пересмотреть сам принцип применения усилия и прилагать его нераздельно с пустотным осознаванием, с пониманием того, что нет того, кто прилагает усилия.

Когда мы понимаем это, одновременно с приложениями усилий в саддхане, мы становимся воспринимающими, мы меняемся позициями. Раньше мы атаковали реальность и пытались атаковать Абсолют, словно крепость, набрасываясь на нее с мечом или копьем. Поняв, что эта попытка безуспешна, мы теперь пытаемся зайти с другой стороны, мы расслабляемся и следуем пути естественности, становясь воспринимающими.

Есть понятие «Рита». Рита – это то же самое, что и Дао. Это вселенский космический закон, закон мироздания, пронизывающий все вещи. Можно сказать, что это праджняна, то есть осознавание в его другом аспекте. Когда мы опустошаем себя, полностью устраняем собственные оценки и предпочтения, следуем пути естественности и учимся стремиться не стремясь, прилагать усилия без прилагающего усилия, мы внезапно входим в гармонию с этим вселенским законом Рита. Мы можем отпускать себя и давать себе простор и пустоту, тогда внезапно мы обнаруживаем, что то, к чему мы так стремились, существовало всегда, важно было только убрать свои собственные проекции, что наши собственные проекции мешали нам воспринимать реальность.

Не думайте, что от этих проекций освободиться легко. Если кто-то по рождению асур, он смотрит на мир глазами асура, поэтому даже в нектаре он увидит боевое оружие, а в благословляющей руке – кулак. Такова природа асура, он всегда стоит в стойке. Поэтому превзойти собственное кармическое видение и собственные проекции равноценно тому, чтобы полностью отказаться от самого себя, стать абсолютно пустым, стать воспринимающим. Когда же мы становимся полностью воспринимающим, великое солнце пробуждения начинает сиять, и нам становится просто смешно от того, что мы раньше не могли этого замечать. Мы могли всегда быть в этом превосходном состоянии, потому что это то, в чем находится все сущее. Однако из-за собственных проекций мы упорно отказывались его видеть, подобно упрямому ослу, который вместо того чтобы есть превосходную пищу, хочет есть какую-то второсортную траву.

Когда же мы, наконец, входим в это естественное состояние, мы уже не можем сказать, что есть приложение усилия или есть некие мы, которые входят в это естественное состояние. Субъект начинает медленно объединяться с объектом, и наступает интеграция. Тогда уже не мы едим, а реальность через наше тело поддерживает себя, мы словно течем вместе с Бытием, мы пребываем вместе с Бытием, двигаясь естественно в гармонии с Ритой, естественным ходом Бытия. Субъект в нас, которого мы считали своей личностью, начинает объединяться с объектом. Мир, который мы считали объектом, перестает быть внешним и начинает чувствоваться как собственное большое вселенское тело. Тогда внезапно мы видим, что ограничения нашей телесной оболочки начинают исчезать: мы без труда можем чувствовать себя деревом, муравьем, человеком в далекой Африке, бедным или богатым. Мы видим, что обладаем общим сознанием, наша голова словно подключена миллиардами нитей к вселенскому подсознанию. Мы можем чувствовать одновременно то, что чувствуют другие: группы людей, нации, этносы, планеты, звезды, галактики, другие существа (боги, духи и другие). Мы видим, что нашему чувствованию нет никаких ограничений.

Рамакришна однажды наблюдал, как на соседнем берегу человек бил быка плетью. У быка на спине появились рубцы от ударов. Рамакришна тоже закричал от боли. Ученики сказали:

– Это уже слишком! Гуру, мы знаем о вашем великом сострадании, что вы сострадаете даже животным и насекомым, но чтобы так слишком страдать из-за того, что кто-то бьет быка…

Рамакришна показал им свою спину, которая была исполосована рубцами, и спросил:

– Как вы думаете, это слишком или нет?

Поскольку Рамакришна был объединен своим сознанием со всеми живыми существами, он мог отождествить себя с любым живым существом, поэтому в момент отождествления с быком, он чувствовал такую же боль, как и бык.

Постепенно, когда все наше неведение устраняется, субъект и объект полностью воссоединяются. Тогда мы приходим к тому мнению, что неведения никогда не было, а видья (истинное знание) существовала всегда, что та жизнь, которую мы вели в неведении, полностью исчезла, все заблуждения абсолютно рассеяны, солнце джняны существует всегда. Когда мы это понимаем и видим, что больше некем становиться, что все, что есть, это уже есть ты, причем это не статичное состояние, а бесконечно динамичное и всегда новое, тогда происходит самоузнавание: «Так вот кто я есть, оказывается!»

Я объяснял этот принцип одной послушнице, она спросила:

– А дальше что? Достигнем мы освобождения, а что потом?

Я подумал: «Вот это да! Как вообще можно такие вопросы задавать? Останешься ли «ты», когда ты это реализуешь? И вообще, разве не сменится у тебя вся проблематика жизни? Разве ты будешь задаваться таким вопросом, когда ты станешь луной, солнцем, звездами, планетами, всеми телами, существами ада, богами и прочими вещами? Разве будет «потом», когда ты выйдешь за пределы причинности и следствия, времени и пространства, прошлого и будущего? Будет ли субъект, задающий этот вопрос? Кому ты этот вопрос задашь? Разве будут где-либо, когда-либо, в чем-либо какие-либо ограничения?»

Это подобно тому, как гусеница спросила бы бабочку:

– Допустим, стану я бабочкой, а что дальше? Будет ли тот зеленый листок, который я привыкла кусать?

Бабочка ей может сказать:

– Ты можешь летать с одного дерева на другое, у тебя будет тысячи листков, ты можешь перелететь в другой лес, у тебя будет целое небо.

А гусеница все сомневается, потому что она даже представить не может, каково быть бабочкой. Просто ею нужно переродиться, стать полностью другой.

То же самое и с реализацией. Все наши представления о реализации до того, как она на самом деле наступит, – это не более чем сновидения, грезы и иллюзии. Даже когда мы читаем писания и пытаемся их понять, то это не более чем грезы из писаний, которые мы впитываем на основе писаний. Писания все правильно описывают, но мы не можем понять их сущность, потому что их сущность может быть раскрыта только после реализации. За каждым словом писания, за каждой строчкой, которую мы читаем на утренней сутре, стоит энергия миллиардов мегатонн. Однако они нам кажутся обыденными словами, потому что человеческий язык не в состоянии адекватно передать истину до реализации. Поэтому говорят, что передача реализации происходит от тех, кто эту реализацию в свое время получил от других реализованных душ. Такая передача называется живой в отличие от передачи только текстов или писаний.