23.08.2003

Текст:

«На что бы ты ни смотрел, это все Оно».

Какой бы практикой мы ни занимались, в конечном счете мы приходим к реализации этой фразы. В реализации этой фразы заключается все.

Сначала мы видим небо и землю, прабху и матадж, монахов и мирян. В конце реализации, куда бы мы ни бросили взгляд, это все Оно.

Текст:

«Оно спереди, Оно позади, Оно во всех сторонах света. Пробудись от иллюзии. Прямо сейчас откройся наставлениям Учителя. Нет смысла спрашивать это у еще кого-либо».

Как же увидеть это То, которое спереди, позади и во всех сторонах света? Его невозможно увидеть обыденными глазами, переполненными мирскими желаниями или собственными суждениями, потому что эти глаза слепы. Когда же мы смотрим на мир прямо, минуя слепое зрение, мы сразу же видим То Одно. Получить такие глаза сложно, потому что цена за них очень большая – мы сами как эго, как «я»-личность.

Текст:

«Когда ум приходит к покою и оковы отождествления с телом разрушены, тогда единый аромат Исконного благоухает вокруг, и нет ни неприкасаемого, ни брахмана».

Когда мы смотрим этими глазами мудрости, мы начинаем прозревать этот единый аромат. Это как тонкое благоухание, которое чувствуется от всех объектов.

Раньше коровы, люди, дома и собаки были отдельными, однако когда мы воспринимаем это тонкое благоухание, мы начинаем чувствовать, словно мы сами в коровах, собаках, цветах и облаках. Внезапно мы видим, что все те представления о практике, которые были у нас раньше, ничто по сравнению с этим новым видением. Это благоухание становится все сильнее и сильнее до тех пор, пока мы не заметим, что оно существует, что оно пылает словно огромное пространство, словно волна цунами – настолько оно непостижимо огромное. Оно словно гора, словно солнце, которое надвигается на тебя, словно небо, которое падает на тебя. Его нельзя игнорировать, надо быть слепым, чтобы его не видеть и отвлекаться от него на всякие мелочи мирского плана или псевдо-духовные мелочи: на ауру и другие интересные вещи. Если ты прозрел, то ты видишь только самое главное – это огромное пылающее солнце.

Когда ты видишь это огромное пылающее солнце, все масштабы твоего восприятия меняются, отождествление себя с телом видится очень мелочным. Тогда для тебя нет ни брахмана, ни неприкасаемого. Сараха писал и пел это тысячу лет назад, когда в Индии были сильны кастовые различия: брахман – это брахман, священник, а неприкасаемый – это презираемое существо, то есть бомж в наших понятиях. Когда же вы видите это сияющее солнце, то вы можете простираться даже перед бомжем, видя это солнце в нем. Все различия становятся условными и несущественными. Вы видите, что это солнце принимает форму святого или собаки, но большой разницы в этом нет.

Пока ваше «я» еще остается, вы чувствуете, что есть огромная стена, подобная свету, вы ее непрерывно видите, но она еще отделена от вас. Когда вы отвлекаетесь, она снова удаляется, а когда вы созерцаете глубже, она словно надвигается и становится все ближе. Вы чувствуете, что полностью объединиться с Этим, смешать внутреннее и внешнее мешают остатки своего «я», которое держит. Тогда вы думаете: «Как же мне отказаться от себя? Что же от меня останется, если я это сделаю?» Внезапно вас может пронзить мысль: «Если я полностью откажусь от своего «я», то я сам стану этим солнцем. Меня уже не будет, а будет только это одно солнце, будет великое пространство света. А если будет только оно, то и в этом теле, которое я считал собой, тоже будет оно. Мое эго отодвинется и впустит этот свет в тело, и тогда я стану нераздельным с ним. А когда я стану нераздельным с ним, то фактически будет уже трудно сказать, где я, а где этот великий свет. Раз я стану нераздельным с ним, то я стану им. Как только я стану им, то для меня не будет больше ни страданий, ни смерти, ни рождения, ни неведения, а будет лишь абсолютная свобода во все стороны без ограничений». Тогда внезапно вы понимаете: «Вот в чем секрет махасиддхов!» Также вы понимаете, что невозможно слиться с этим светом, оставив эго при себе. Поэтому однажды, пребывая в глубоком созерцании, вы решаете сделать это до конца.

Далее Сараха говорит:

«В своих странствиях я посетил многие святые места, места паломничества и захоронения других святых, но я не видел другого святого места, настолько наполненного блаженством».

В конечном счете мы видим единственное святое место и место поклонения – это тело и ум, в котором реализовываются все качества просветления.

Текст:

«Полностью свободное от понятий бытия и небытия – именно здесь весь мир поглощен, ибо когда ум пребывает неподвижным, человек свободен от сетей существования».

Полная свобода от понятий возможна в том состоянии, где нет мыслей. Практикуя, мы часто склонны ухватываться мыслями, но как только ум связывается мыслью, нашей реализации конец. Мыслями можно пользоваться, иногда они даже полезны, но давать себе ухватываться ими – это значит терять реализацию. Мы не можем вообще обойтись без мыслей, потому что от них есть польза (например, можно изучать учение, познавать методы и прочее), однако правильный подход – освобождаться от мысли, когда ты получил от нее пользу.

Один монах, когда он достиг просветления, вышел за пределы мыслей и не мог ничего сделать с этим состоянием. Когда у него или у других возникали мысли, он их все отвергал. Когда он пришел на раскаяние, то раскаивался так: «Я раскаиваюсь за то, что воспринял саму мысль о раскаянии. Я раскаиваюсь перед Богом за то, что в моем уме зародилось такое понятие как «Бог». Я раскаиваюсь за понятие «я» и за прочее».

Можно сказать, когда вы выходите за пределы мыслей, вам не в чем более раскаиваться, кроме как в том, что ваш ум схватывается понятиями. Это не означает, что нужно отвергать внешнюю сторону Дхармы, скорее, нужно понимать ее сущность и быть свободным от мыслей. Иногда полезно и раскаиваться, однако в глубине своего сердца не следует иметь ни понятий себя, который раскаивается, ни понятий о том, в чем следует раскаиваться. В пребывании в недвойственности будет состоять самое искреннее раскаяние.

Святые оперируют мыслями и понятиями, однако, они не запятнываются ими. Люди, слушая мысли, слова и понятия, ухватываются ими и делают свой ум скукоженным. Искусство состоит в том, чтобы касаться понятий, жонглировать ими, использовать их, но всегда сохранять чистоту недвойственного видения.

Текст:

«До тех пор, пока ты не узнаешь Высшего в себе, как ты достигнешь этой несравненной формы?»

Есть такое выражение: «Шивам Бхутва Шивам Яджет» – по-настоящему ты можешь поклоняться Всевышнему, когда ты узнаешь самого себя как Всевышнего.

Вначале мы чувствуем, что Абсолют очень запределен, а мы пребываем где-то в стороне от центра Бытия. Абсолютный Источник кажется нам бесконечно далеким, а мы маленькими и несчастными. Возможно, мы немного счастливее других, потому что следуем Дхарме, но уж, конечно, не такие счастливые как, например, бессмертные боги. Мы чувствуем, что мы в сансаре, а кто счастлив в сансаре? Только аватары или те, кто реинкарнируют сознательно. Почему? Потому что быть несчастными – это свойство сансары.

Текст:

«Я учил, что, когда ошибка исчезает, ты знаешь себя таким, каков ты есть».

Это чувство страдания в сансаре возникает из-за того, что мы считаем себя собой. Самоузнавание означает узнать себя как Абсолют, искоренить эту ошибку. Если брать корень Дхармы, то всегда следует начинать с этой ошибки. С точки зрения джняна-йоги и лайя-йоги, подход начинается сверху, а не снизу. Допустим, когда человек приходит с вопросом, я говорю ему: «Сначала следует устранить самую главную ошибку, которая заключается в том, что ты считаешь себя не Абсолютом, а чем-то другим».

Текст:

«Когда ошибка исчезает, ты знаешь себя таким, каков ты есть».

Войти в естественное состояние – это значит устранить эту ошибку и считать себя Абсолютом. Это не значит, что как только мы заявим «Я – Абсолют», сразу наступит полная реализация и можно садиться на вьясасану. Практика заключается в том, чтобы поддерживать это состояние всю жизнь, пока оно полностью не изменит прану и тело, не расплавит ум.

Далее Сараха говорит:

«Он дома, но она выходит наружу и смотрит. Она видит своего мужа, но все же спрашивает соседей».

Сараха уподобляет человека, йогина, который ищет Абсолют вовне или в будущем, глупой женщине, которая ищет своего мужа. Муж сидит дома, а она спрашивает о нем соседей. Внутреннее ведение существует в сердце каждого человека, если он правильно обратится к нему.

Сараха говорит:

«О глупец, знай себя самого. Это не объект медитации или концентрации, или повторение мантр».

Далее:

«Если твой Учитель еще говорит, можешь ли ты знать все? А не зная всего, можешь ли ты достичь освобождения?»

«Твой Учитель еще говорит» – это значит, что еще есть вопросы интеллектуального плана, и твое общение с Учителем заключается в языковом общении вместо пребывания в передаче присутствия. Если вы еще разговариваете с Учителем языком интеллекта, проясняете одну теорию, а потом другую, и поэтому ваш Учитель еще вынужден говорить с вами, то это значит, вы еще не познали естественное состояние. Опытные практики обычно больше не говорят с Учителем об этом состоянии, но они могут говорить с ним о методах, о конкретных опытах или о служении. Это другой уровень видения. Что касается истинного видения, то они уже не говорят о нем и не спрашивают, а истинное видение транслируется за пределами слов просто присутствием. Пока мы пытаемся прояснить истинное видение словами, мы еще его не знаем.

Он говорит:

«Так они блуждают, набираясь опыта, но они не знают Первородного».

Разговаривая, мы можем стать очень умными, однако знание Первородного всегда будет ускользать за словами. Возможно, пандиты могут научить вас гораздо большему, однако задача Учителя – обратить вас к Первородному, минуя дебри философских трактатов. Хотя, с другой стороны, мы их тоже не минуем.

Сараха говорит:

«Все эти пандиты толкуют трактаты, но Будда, обитающий в теле, не познан. Рождение и смерть не разрушены таким путем, но они бесстыдно говорят: «Мы пандиты».

Но одним словом Учителя ум очищен – какое еще сокровище есть, кроме этого?

Человек может поклоняться божеству и в трансе даже может увидеть его облик, но он все же остается смертным, ибо что может он сделать? Все это не разрушает сансару».

Обычно говорят, что есть несколько типов видения: нечистое кармическое видение, состоящее из кармы, видение на пути ведения практики, когда практика дает нам разные опыты, и чистое видение. Видение божества вследствие поклонения относится к видению практики. Это уже лучше, чем нечистое видение, однако реализация заключается не в том, что мы видим что-то в самадхи, так как такое видение не стоит многого. Реализация заключается в тотальном чистом видении, когда все так же чисто, как божества, когда камни, деревья и животные вызывают такое же благоговение, как божества, когда они видятся божествами в разных формах.