05.08.2003

Текст «Датта-даршанам. Неисчерпаемые истории о Даттатрее».

Когда мы слушаем истории типа «Датта-даршанам», мы интегрируемся с состоянием видения Даттатреи. В лайя-йоге мы говорим не столько о поклонении, сколько об интеграции, а интеграция – это настройка. От того, насколько мы сможем настроиться на сознание святых, зависит, сможем ли мы впитать это абсолютное сознание.

Когда мы думаем о своем личном просветлении и освобождении, мы грызем прутья той же клетки. То есть мы можем очень яростно думать о своем освобождении, но продолжаем грызть прутья внутри клетки собственного «я». Самотрансценденция происходит тогда, когда мы забываем и о себе, и о своем собственном освобождении, а начинаем думать об Абсолютном. Мы настолько поглощаемся думами об Абсолютном, что наша драгоценнейшая личность перестает быть важной. Истинный йогин даже может чувствовать дыхание смерти эго, смерти этой драгоценной личности за плечами, однако это его ничуть не волнует, поскольку он полностью поглощен думами об Абсолютном. Когда происходит такая тотальная поглощенность, мы внезапно обнаруживаем, что освободились от «я» и связанности телом; что мы с самого начала были свободными, однако нас держала поглощенность собственным «я». Вершить Гуру-йогу, думать о Даттатрее и находиться в естественном состоянии – все это одно и то же.

Как вы знаете, царь Дхармакирти приходил к Даттатрее. Даттатрея его прогонял, бранил и даже бил, но Дхармакирти обладал большой приверженностью Даттатрее и продолжал просить наставлений. Когда Дхармакирти получил наставления от Даттатреи, он ушел счастливым, однако не спешил их воплощать. А через некоторое время его сознание затуманилось, пэтому он накопил много дурной кармы. Здесь описывается конец предыдущей жизни Дхармакирти в облике царя и благословление Даттатреи.

Почему царь Дхармакирти совершил падение? Дело в том, что вокруг него были брахманы-адживики, пракрита-сахаджии, материалисты чарваки, агностики, которые давали ему учения такого типа: «Реален ли воспринимаемый мир?» Постепенно он сам научился жонглировать философскими терминами, начал игнорировать закон кармы, поощрял охоту, детоубийство, поэтому груз его кармы начал созревать.

Текст:

«Неизбежное случилось. Царь должен понести бремя не только своих собственных грехов, но также грехов его подданных. В конце концов, накопилась гора грехов, за которые он нес ответственность.

Невидимая рука.

В Сахиадри Господь Даттатрея наблюдал все, что происходило, и был огорчен состоянием царя. Так как Дхармакирти был царем, Господь не мог вмешиваться. Однажды царь Дхармакирти пожелал пойти на охоту. Это был месяц вайшакха – время, не подходящее для охоты. Так как в его обычае стало делать то, что пришло в голову, он сразу же поехал в леса на берегу реки Рева, взяв с собой своих друзей. Во время охоты он просто чувствовал страсть к убийству, ему было безразлично, какое существо убивать. В этом состоянии он забыл, где он находится, оторвался от свиты и друзей».

Говорится, «во время охоты он чувствовал страсть к убийству». Кто-то, возможно, читал или слышал, что в учении тантры даже клеши и страсти используются на пути Дхармы. Искусственно их возбуждая и объединяя с состоянием осознанности, можно добиться еще большей осознанности и также ввести ветры в центральный канал. Однако это доступно только великим святым или продвинутым практикам типа Даттатреи. Когда возникает гнев или привязанность у такого великого йогина, то он не чувствует ни страсти, ни гнева, а чувствует только присутствие. Он всегда нераздельно находится в присутствии, можно сказать, что он чувствует недвойственность. А царь Дхармакирти ничего такого не чувствовал, он и не слышал о естественном состоянии. Все, что он слышал и усвоил, это учение философов-адживиков и чарваков, которые учили, что не существует ни души, ни закона кармы, а потому можно игнорировать закон кармы. Но пытаясь его игнорировать, он был ему полностью подвержен.

Текст:

«Он не понимал, что его прошлые грехи тянули его в одном направлении, а Садгуру – в другом. Он был абсолютно уверен, что всеми успехами обязан лишь собственной воле. Если вследствие некоторых заслуг, заработанных в предыдущем рождении, человек достигает некоторого успеха, он, естественно, приписывает это своему уму. Поэтому, когда легко совершались великие дела, его советчики провозглашали, что это происходило благодаря уму царя. Неудивительно, что царь был введен в заблуждение.

Когда Дхармакирти понял, что заблудился, его конь уже устал и не мог идти, а на удилах висела пена. Царь тоже был измучен жаждой, голоден, слаб и почти лишился сознания от усталости. Он не знал, ни где свита, ни где он сам. Солнце нещадно палило, вихрь начал разбрасывать искры огня.

Когда конь был не в состоянии нести его и почти загнан, царю не хватило здравого смысла пойти пешком. Поэтому конь прошел еще немного, затем упал замертво, и царь повредил ноги. И хотя царь был рядом, конь умер, брошенный, подобно сироте. Когда царь понял это, он был потрясен до глубины души. Возможно, он тоже должен умереть брошенным, подобно тому коню, и, быть может, смерть коня была предупреждением ему. Только потом он вспомнил о священных стопах Господа Даттатреи. Но уже в следующий момент он стряхнул это чувство и отогнал от себя как нелепое суеверие. Прежде всего он должен утолить свою жажду, и со сломанными ногами, превозмогая сильную боль, он передвигался в поисках воды. Это была долина реки Рева, поэтому он думал, что должен искать реку. Откуда-то прилетел свежий ветерок, и он почувствовал, что его силы вернулись, но Господь Даттатрея желал по-другому. Так как царь шел дальше, ползучие растения оплели его ноги, и он рухнул на землю плашмя. Ударившись, он повредил лицо так сильно, что некоторое время не мог пошевелиться. Постепенно царь пришел в себя и продолжил свои поиски. «Ох, трижды за день быть искалеченным – это адское страдание, – думал он. – Но не существует такой вещи, как ад». Когда он нашел реку, солнце садилось. С энтузиазмом он искупался в прохладной воде, выпил много воды. Затем он почувствовал, что попал в новую беду: его тошнило, с рвотой вышла вся вода, которую он выпил.

Внезапно он увидел какие-то огоньки, которые появились совсем близко. То был день экадаши, и люди пришли с огнями, чтобы провести ночь, восхваляя Вишну. Когда он понял, что они пришли к реке, он хотел попросить пищи, но если бы они узнали, что он царь? Для царя было непривычно просить милостыню. К тому же люди были далеко, и он не мог дойти до них, он был слишком слаб, чтобы кричать. Когда он подумал, что это день экадаши, он внезапно вспомнил совет Господа Даттатреи. «Возможно, он говорил истину, и те мудрецы держат пост в этот день, и, может быть, я пришел к этому бедственному состоянию из-за пренебрежения наставлениями Господа. Кажется, дольше я жить не могу».

Даттатрея давал ему наставления на разные случаи жизни. Однако царь ушел в свое царство, и со временем у него начали закрадываться сомнения. Он подумал: «Возможно, Даттатрея много путешествовал и практиковал, поэтому набрал знаний там и сям. Я его спросил, он мне и ответил, но есть и множество других более великих брахманов, которые очень глубоко знают шастры и философию. Похоже, хоть он мне дал много советов, сам он не следует ни одному из них, поскольку его образ жизни совсем отличается от того, что он мне рекомендовал». Он думал так: «Даттатрейя мне рекомендовал общаться с санньясинами, соблюдать наставления, заповеди и практиковать йогу, но что-то по нему не видно, чтобы он сам практиковал йогу, общался с санньясинами и соблюдал заповеди. Скорее всего, он просто лицемерил». Так царь думал о Даттатрее, и постепенно полученные наставления из него полностью выветрились. Используя нашу терминологию, это можно назвать нарушением самаи.

Текст:

«Его ум был полон раскаяния и боли. Он лежал беспомощно, жизнь уходила из его тела, голод, жажда и боль не давали ему уснуть. Его глаза могли видеть движение огней, его уши могли слышать пение людей. В то время как он слушал божественные имена Господа, распеваемые великими мудрецами, его болезнь достигла кризиса, и он умер в ранние часы рассвета.

Эпизод из жизни Дхармакирти здесь оканчивается, однако рассказ еще не окончен, пожалуйста, слушай.

Пришел свирепо смотрящий Яма, бог смерти, и пытал его, и, накинув аркан на шею, повел его в ад. Там Дхармакирти должен был предстать перед еще более ужасным Ямадхармой. Яма заскрежетал зубами и спросил Читрагупту:

– Каковы его дела?

Читрагупта быстро пробежал взглядом по своим записям и сказал:

– Господь, лист его грехов не имеет конца, но среди них затерялся тонкий след Дхармы. Хоть этот человек и убил животное в день экадаши, он постился и омылся в реке Рева, затем всю ночь он не спал и слушал Хари-киртану, он испустил дух в день экадаши. Согласно правилам Дхармы, все грехи уничтожаются благодаря заслуге соблюдения поста в этот день. Он имеет к его чести плоды бодрствования и слушания божественных имен. Кроме того, заслуга, доставшаяся от прикасания святых рук Господа Датты, является неисчерпаемым благословением, и к тому же он приобрел заслугу, давая знание другим».

С точки зрения учения, видения, которые предстали перед Дхармакирти (Яма, Читрагупта, Ямадхарма), разумеется, были проявлениями его собственного «я», однако они были для него также реальны.

К примеру, когда мы видим сновидения, чаще всего это тоже могут быть проявления нашего собственного «я», однако эти сновидения кажутся нам полностью реальными.

Можно сказать, что темные стороны души Дхармакирти приобрели форму божеств типа Ямадхармы и Читрагупты. Светлые стороны души приобретают форму тех богов или святых, которым при жизни выполняется поклонение или интеграция. В момент бардо ум любого живого существа раскидывается, он становится необъятен, в нем все возможно. То, что было скрыто, проявляется: светлые стороны души проявляются как девы, святые, а темные стороны души – как существа ада. Постепенно между ними начинается противоречие, спор за душу. Это не метафора, это может переживаться буквально, но если это понимать с точки зрения недвойственности, то вопрос в том, какие части души перевесят: темные или светлые. Поскольку сознание в этот миг очень неустойчиво, то такие стороны души могут сильно влиять на сознание самого существа, которое стоит и наблюдает.

Когда вы медитируете и долго пребываете в мауне и безмыслии, иногда вы можете о чем-то подумать, и ваше сознание может в результате этого резко поменяться. То есть ничего не произошло, вы только подумали, но внезапно вас могут охватить сильные эмоции и яркие воспоминания о прошлом. Либо вы подумали о чем-то возвышенном, и вас внезапно охватила радость, благоговение вплоть до дрожи. Это подобно тому, как встретиться со светлыми и темными сторонами своей души. В бардо это проявляется видимо, персонифицировано, имеет энергию, поэтому еще сильнее влияет на сознание. Здесь есть два выхода: либо постоянно культивировать только светлые стороны своей души, чтобы они всегда перевешивали, и очищать себя непрерывно, либо развить такое самоосвобождение, когда ум становится подобен бездне, когда светлое и темное для него – одно, поэтому он может поглотить любые проявления, не дрогнув. Даже когда перед ним возникнет восьмидесятиметровое изображение или проявятся энергии яростных божеств, он просто засмеется.

Текст:

«Яма выслушал это, его ужасающая форма сразу же преобразовалась в спокойную и привлекательную. По его знаку пришли слуги и сняли кандалы. Яма почтил царя, предложив ему место рядом с собой. Яма снова спросил Читрагупту:

– Как этот человек, который совершил так много грешных действий, получил хорошую идею в конце жизни?

– Господь, это была не его идея, Господь Даттатрея заставил его так сделать.

Услышав это, Яма понял ситуацию. Воскликнув, что сострадание Даттатреи в самом деле безгранично, он сложил свои руки, закрыл глаза и на мгновение сосредоточил ум на Господе Даттатрейе. Затем он повернулся к своим воинам и произнес: «Солдаты, я говорил вам раньше и сейчас говорю снова, помните об этом: вы не должны мешать тем, кто следует Дхарме. Вы не должны даже проходить рядом с теми, кто поет имена Шивы и Кешавы. Вы не должны наносить вред людям, соблюдающим день экадаши. В этот день все грехи находятся в пище. Сказано, что те, кто ест пищу в этот день, будут поглощать грехи, поэтому мы должны наказывать их. У нас нет полномочий наказывать человека, который соблюдал день экадаши хоть один раз за всю его жизнь. Возьмем для примера этого человека. Он непреднамеренно соблюдал экадаши. Обладая извращенным умом, он не уважал своего наставника и пошел путем греха. Фактически наша обязанность – строго наказывать таких людей, но на его счастье он принял Даттатрею как Гуру, несмотря на то, что стал грешником».

Здесь говорится, что Ямараджа принял мирную форму. Это означает, что нечистая часть ума Дхармакирти была усмирена и успокоена, когда было противостояние между двумя частями его ума. Осталась только одна небольшая часть чистого состояния – это воспоминание Дхармакирти о Даттатрее и последние впечатления: экадаши, праздник Вишну. Это была позитивная бхавана, эмоция, которая последняя отпечаталась в его сознании. Эта ниточка перевесила чашу весов, поэтому его ум в бардо успокоился, соответственно, гневные божества тоже успокоились, поэтому он был оправдан.

Текст:

«Он покинул Господа, однако Господь не покинул его. Он привел его в общество преданных Господа, благодаря этому он получил пользу от поста. Теперь вы видите, как те, кто ищет Прибежища в Господе Датте, получают его милость. Никогда не ходите около преданных Господа Даттатреи, запомните это хорошенько. Его грехи уничтожены силой поста, поэтому обращайтесь с ним хорошо и доставьте его на Вайкунтху, место Вишну».

Услышав эти слова, Дхармакирти почувствовал головокружение. «Существует ли мир, который ты воспринимаешь?» – пришли ему на ум слова его друзей, и его затошнило. Он опасался предать Господа и чувствовал огромные угрызения совести. Когда он пришел в себя, он погрузился в размышления о Господе Датте и Шри Хари».

Здесь говорится, что Дхармакирти со злой иронией вспоминал прежние слова философов, которые он слышал при жизни. Это были примерно такие слова: «Реален ли мир, который ты воспринимаешь?» Возможно, они были правильны, так как философия иногда может звучать правильно, но ты можешь ее неправильно понимать. Если это было нигилистическое толкование, скорее всего, он слышал о том, что все есть иллюзия, все есть пустота. Но кроме пустоты есть также и энергия. В абсолютном смысле энергия является проявлением пустоты, но энергия существует, и пока мы не реализовали пустоту, энергия проявляется как материальный мир и оказывает влияние на ум. Истинный йогин не игнорирует ни энергию, ни пустоту, зная их единство. Царь Дхармакирти, можно сказать, попал в капкан своей собственной нечистой энергии. Он думал, что ничего не существует, и есть только пустота. Однако в бардо он увидел, что его ум обладает огромной энергией, проявляется как мирные и гневные божества, что его принцип сознания мог быть утянут его нечистой стороной души, что ему просто повезло, так как он вспомнил о Даттатрее, а его последним впечатлением перед оставлением тела был праздник Вишну.

Текст:

«Люди на земле страстно желают удовольствий на небесах, но небесное счастье незначительно и несравнимо с Вайкунтхой. Когда его заслуги исчерпались, он был отправлен на небеса, после этого он должен был вернуться на землю, когда те его заслуги также были исчерпаны. Но у него еще осталась небольшая заслуга в запасе. Это была заслуга, которую он заработал, передавая другим знание, полученное от Господа Датты. Такая возможность была дарована ему неисчерпаемой милостью Господа. В результате Дхармакирти получил рождение в доме религиозного махариши, преданного Вишну, и сохранил знание своего предыдущего рождения. Отец – это тот, кого ты теперь называешь Бхадрашила. Именно к нему я обращаюсь как «я». Подобно этому у меня был опыт многих тел в качестве «я».

Здесь говорится, что Дхармакирти переродился в доме риши Бхадрашилы и с самого юного возраста начал заниматься духовной практикой, потому что у него осталось воспоминание о его прошлой жизни. У него возникло сильное отвращение к циклу рождений и смертей, поэтому он уже в юном возрасте встал на путь освобождения.

Текст:

«Милостью Господа понимание озарило меня. Я чувствую отвращение к циклу рождения и смерти, я окончательно достиг отрешенности. Я должен оставить вращение этого колеса жизни. Такова моя счастливая судьба, что милость Датты останавливает это колесо. Я более не смею потерять даже мгновение моего времени. Берегись клыков смерти. Я могу слышать звуки ножных бубенчиков буйволов Ямы.

В любое время смерть может настичь человека. Рождение в качестве человеческого существа происходит очень редко, его трудно получить, а быть рожденным в семье преданного Вишну, подобного тебе, еще труднее. Почему-то милостью Датты я получил это рождение. Мы не должны забывать, что пока есть свет, мы должны приводить наш дом в порядок. Преданность Господу – это единственное средство от болезни рождений и смертей. Поклонением Господу все препятствия будут уничтожены, а ум станет чистым. Когда ум чист, свобождение в наших руках».

Дальше говорится, что Дхармакирти дает наставления своему отцу. Он говорит: «Мы не можем позволить себе быть небрежными даже на мгновенье в вопросах нашей дхармы». Именно так живет истинный практикующий: он не допускает небрежности даже на мгновение.